Красивая сказка

Оглавление

Она сморщила свой маленький прямой носик и посмотрела на Бреттона так, будто он был ниже ее. Затем бросила еще одно оскорбление.

— Одна ночь? Всего-то? «Трах-бах-спасибо, Доминик»?

Он заскрежетал зубами.

— Если ты уверена, что действительно хочешь этого…

— Именно этого я и хочу! — заявила Джулия, думая, что ее желаниям куда больше соответствовали бы тысяча и одна ночь и стальные цепи, которыми она приковала бы его к кровати. Она еще покажет, что такое «серьезная и ответственная женщина». Она подмигнула боссу. — Начнем здесь или в спальне?

Волчья улыбка Доминика заставила ее слегка вздрогнуть.

— О, не торопись. Все должно быть по правилам. Ты просила ночь — ты ее получишь. В это время года солнце заходит на десять часов в сутки. На работе мы должны быть… — Бреттон посмотрел на часы, — ровно в восемь. Размениваться по мелочам я не стану… Слушай, боюсь, в ближайшие дни я буду занят, поэтому мы начнем на закате в воскресенье.

Десять часов! Джулия попыталась сохранить маску беспечного равнодушия. Десять часов?

— Идет, — дерзко сказала она, повторяя себе, что Доминик просто пытается унизить ее, заставить признать, что он был прав, а она нет. Никогда! Она победит в этой игре на краю пропасти и раз и навсегда докажет, что новая Джулия Сноу — это совсем другая личность, а не простой слепок, в котором хранятся страхи прежней «идеальной секретарши».

— Идет. — Его решимость казалась такой же твердой, как и ее. — Тогда буду ждать тебя здесь в восемь.

Бреттон вежливо проводил свою гостью до дверей. Но Джулия все ждала, когда Доминик перестанет ломать комедию, схватит ее в объятия и зарычит: довольно! Девушка была уже в холле, когда ее окликнули:

— Эй, Джул…

С облегчением Джулия обернулась; на ее губах играла ликующая улыбка, которую было невозможно скрыть.

— Да, Доминик? — нежно откликнулась она. — Забыл что-нибудь?

Бреттон оперся о косяк; в голубых глазах горела едва сдерживаемая ярость.

— Только предупредить тебя, чтобы ты не ждала обеда. Тебе нужен от меня только секс. Я не собираюсь тратить ни одной минуты нашей ночи на такие пустяки, как еда…

9

Следующие три дня Джулия провела как в тумане. Она отчаянно пыталась восстановить в памяти события новогоднего вечера, разрозненные воспоминания о которых роились у нее в мозгу. В то же время она смертельно боялась неожиданного звонка Доминика с известием, что их бесстыдный уговор отменяется.

Здравый внутренний голос советовал согласиться, что игра в бесшабашную леди бессмысленна, надо извиниться и забыть эту недостойную затею. Однако новообретенная безумная, шальная часть ее натуры требовала все же непременно воспользоваться случаем.

В воскресенье вечером, так ничего и не решив, охваченная возбуждением И трепетом, Джулия поднималась в квартиру Доминика. Одета девушка была весьма странно: сверху строгая блузка из розового шелка, снизу — черная бархатная мини-юбка. Впрочем, нелепый наряд полностью соответствовал ее настроению.

Внутренний трепет исчез, едва девушка увидела лицо Бреттона — жесткое и неулыбчивое. Мира в нем не было. Доминик явно настроен дать ей жестокий урок случайной половой связи. Но Джулия не испугалась. Больше всего на свете она хотела провести с ним ночь.

— Можешь повесить сюда одежду.

Доминик закрыл дверь и прошел мимо Джулии, указав на стоявший у стены высокий стул с кожаной спинкой.

Нервно рассмеявшись, Джулия вытерла вспотевшие ладони о юбку и пошла следом. На Бреттоне был уже знакомый темно-синий махровый халат. Она нарядилась как попало, а он и вовсе не позаботился одеться. Девушка вздрогнула, поняв, что это тоже сделано с намерением оскорбить ее.

— Разве для начала вы не предложите мне выпить? — кокетливо спросила Джулия.

В ее желудке, слегка расстроившемся за последние две недели, что являлось несомненным результатом постоянного нервного напряжения, явственно забурчало. Но Доминик резко спросил:

— Зачем? Это не обольщение. Ты здесь для секса, Джулия, а не для завлекания в любовные сети. — Он щелкнул выключателем, и царивший в гостиной полумрак сменился ослепительной иллюминацией.

— Ну? — вызывающе поглядывая на одежду Джулии, спросил Бреттон, когда гостья замешкалась в дверях. — Ты не собираешься раздеваться? Или хочешь, чтобы я разделся первым?

Он потянулся к поясу халата, и девушка невольно вскрикнула. Руки мгновенно замерли.

— Что ты сказала?

Джулия нервно облизала губы. Она не думала, что так трудно будет бесстыдно раздеваться под его дерзким взглядом…

— Ничего. Я… вы… может, сначала немножко поговорим?..

— О чем… мэм? — Доминик презрительно сложил руки на груди.

Ах, так? Этот тип еще смеет злиться? Джулия вздернула подбородок, потянулась к пуговицам блузки и одарила Доминика своенравной улыбкой испорченного ребенка.

— Как пожелаете. Поскольку в прошлый раз я ничего не запомнила, вы скажете мне, что вам нравится, а что нет…

Девушка молча расстегивала пуговицы, причем, вызывающая поза шефа выводила ее из себя. Так он думает преподать ей урок? Еще неизвестно, кто будет учителем!

Наконец блузка упала на пол, оставив ее обнаженной до пояса, если не считать шелкового лифчика телесного цвета, поднимавшего вверх ее маленькие груди.

Бреттон не сводил глаз с ее лица.

— Мне нравится видеть тебя обнаженной, — решительно сказал Доминик. Кровь бросилась Джулии в лицо. Она стала расстегивать молнию, надеясь, что Бреттон не видит ее дрожащих пальцев, и повела бедрами, дав юбке соскользнуть к лодыжкам, переступила кольцо черного бархата и пнула его ногой, прекрасно отдавая себе отчет, насколько вызывающим был этот жест. Яркий свет заставил отливать металлическим блеском трусики телесного цвета, пояс с резинками и чулки, туго обтягивавшие ноги. Верхняя одежда Джулии на первый взгляд производила двойственное впечатление, но нижнее белье было совершенно откровенным.