Русалочка в черном

Оглавление

— Алло, — произнесла она и удивилась тому, как звучит ее голос — тягуче и низко, словно она и впрямь…

— Откуда это я вас вытащил? — поинтересовался слегка раздраженно мужчина: Памела даже не сразу поняла, что это сам Б. П. — Ну, тогда с добрым утром. Весьма признателен за чемоданы Милли — я бы возился с ними до второго пришествия.

— Не стоит благодарности… — пробормотала Памела, прижимая руки к обнаженной груди.

Щеки слегка порозовели — она вдруг застыдилась наготы, хотя видеть ее Палмер явно не мог, находясь двумя этажами выше в своем шестьсот двенадцатом…

— Вы принимаете мое приглашение? — суховато поинтересовался он.

Сбитая с толку, Памела молчала. Какое еще приглашение?

— Я жду. — А ждать Палмер явно не привык — это было ясно по его голосу, в котором тотчас зазвенела сталь. — Итак?

— Видите ли, я спала…

— И я вас разбудил?

— Нет, но…

— В таком случае встречаемся в три часа дня, — отчеканил Палмер. — Камеру оставьте в номере — все равно вас с нею в зал не пропустят.

— Что-о? Как это понимать? — возмутилась Памела.

— А так, что репортерам вход туда строжайшим образом воспрещен.

— Я вовсе не об этом!

— О чем же тогда?

— Разве я уже согласилась? — повысила голос Памела.

— Давайте расставим все точки над «i», мисс О'Доннел. Я не в ресторан вас позвал, и не в ночной клуб — туда можете таскаться с вашим римским приятелем! — Палмер был явно взбешен, но вовремя овладел собой, и голос его стал меньше напоминать рык разъяренного льва. — Вы репортер, если я верно понял. Вам предоставляется исключительная возможность своими глазами увидеть изнанку конкурса. Неужели вы упустите свой шанс?

Я круглая дура, подумала Памела. Пора спрятать в карман глупую гордыню — я же на работе!

— Извините, — пробормотала она. — Видимо, я просто не до конца проснулась.

— На окончательное просыпание даю вам полчаса. На все остальное — еще пятнадцать минут. В два часа я зайду за вами.

— Благодарю вас, мистер Палмер, — как могла любезно ответила Памела. — Я буду готова.

Волшебство воды вновь воскресило ее. Стоя перед зеркалом и расчесывая спутанные волосы, она с изумлением констатировала, что снежно-белая прядь необыкновенно украшает ее, придавая облику… какую-то завершенность, что ли? Казалось, прозрачные глаза Памелы сделались еще прозрачнее, нежный румянец — еще нежнее, даже губы стали ярче. Или тому виной странный сон? Доискиваться причин не было времени, и Памела пошла одеваться.

Выбирать наряд? Еще чего! И, не мудрствуя лукаво, сняла с вешалки широкие брюки из черного шелка и белую блузку свободного покроя. Надев и то и другое, она посмотрелась в зеркало. Брюки сидели идеально, блузка ниспадала свободными складками, но — вот незадача! — соски под тонкой тканью чересчур уж… ммм… эффектно выделялись. Пришлось надеть бюстгальтер.

Стук в дверь раздался в тот момент, когда Памела расчесывала волосы, иссиня-черной волной ниспадавшие ниже пояса. Вздрогнув, она торопливо отложила щетку и направилась открывать дверь.

Разумеется, до двух с половиной метров Палмер не дотянул, однако два-то уж в нем было точно. Однако, этот гигант на редкость пропорционально сложен, вынуждена была признать Памела и искренне поздравила себя с тем, что не получила вчера от него по шее…

Вместо серого костюма нынче Палмер щеголял в светло-голубых джинсах и ярко-синей рубашке-поло. Загар его казался теперь бронзовым, а волосы и борода напоминали цветом спелую рожь. Светло-карие глаза пытливо разглядывали Памелу. И та вдруг невероятно смутилась, вспомнив давешнюю оплеуху, которой «угостила» этого человека.

— Пожалуйста, простите меня за вчерашнее, — с искренним раскаянием произнесла она. — Но я совершенно не выношу, когда бьют женщин…

— Некоторые заслуживают того, чтобы их убили. — Глаза Палмера на мгновение похолодели, и Памела вздрогнула, внезапно осознав, что в минуты бешенства этот человек способен на многое. — Как я уже говорил, Милли здорово меня подвела. Да что там, без нее у нас немного шансов на призовые места… Другие девочки хороши, да вот опыта почти у всех кот наплакал — показать свою красоту тоже надо уметь. А довольствоваться утешительными призами я не привык.

— Может быть, вы драматизируете… — начала было Памела, но Палмер перебил ее:

— Черта с два! Недурные внешние данные есть у многих, но вот кураж… Я вынужден просчитывать все на несколько ходов вперед, как в любом бизнесе. Послушайте, можно я сяду?

В гостиной Палмер с наслаждением опустился в кресло и вытянул длинные ноги. Присев на краешек дивана, — того самого, на котором вчера билась в истерике Милли, — Памела ощутила давящее напряжение. В чем дело? Она ведь не робкого десятка…

— Наверное, вам и впрямь нелегко — ведь руководителями большинства модельных агентств являются, насколько мне известно, женщины, — сказала Памела.

— Наследство жены, — пояснил Палмер. — Я вот уже четыре с лишним года тяну эту лямку… и, знаете, вошел во вкус. Не глядите на меня так! — вскипел он, заметив ироничную улыбку собеседницы.

— Не обижайтесь, — потупилась Памела. — Дело есть дело.

— Не скрою, вчера я принял вас за фотомодель, — извиняющимся тоном произнес Палмер. — Да что там, когда утром вы представились мне репортером, я подумал сначала, что это какая-то ошибка… или мистификация. Но, наведя справки, убедился, что вы и впрямь журналистка. А теперь, когда вы добавили к своему облику заключительный штрих, мне снова кажется, что произошла некая путаница…