Последний незанятый мужчина

• Предыдущая
• 62/66
• Следующая

Глава двадцатая

Джорджи сидела на диване, вытянув ноги, и отогревалась после дневных забав. Наступил вечер, они приняли горячий душ и переоделись, Элайза порылась в тетушкином шкафу и нашла для Джорджи домашнюю одежду, и все было хорошо в этом лучшем из миров, особенно когда Морган откупорил бутылку красного вина.

— Признайтесь, Джорджина, что с этими паршивыми янки не соскучишься. Вам по душе наша грубая деревенская простота, наши непритязательные сельские забавы?

Морган сидел перед камином и, обращаясь к гостье, подкладывал в огонь очередное полено.

— Да, было весело. — Джорджи улыбнулась. — Честно признаюсь. Труба. — И она подняла руки, как бы признавая свое поражение.

Они умяли мороженую пиццу, которую Морган разогрел на сковородке, и вернулись в гостиную более или менее сытые и довольные. Элайза, скрестив по-турецки ноги, сидела на полу. Об утренней перебранке все и думать забыли, и Джорджи даже подумала, что ей нравится веселый и непосредственный нрав Элайзы. От этого, а может, и еще от чего, но в маленькой, набитой корабельными принадлежностями гостиной стало очень уютно.

— Вам надо эмигрировать, — сказала Элайза. — И стать на защиту бунтующих колоний по другую сторону земного шара. Вы знаете, что Война за независимость началась с невинной игры в снежки?

— Не знаю, но в это легко верится, особенно сейчас. У меня до сих пор нога болит от первого снежка, что Морган бросил, когда я еще не начала играть. По-моему, это было нечестно, Морган. Это некрасиво, как говорят в нашей стране.

— Черт! — Морган выронил полено и замахал в воздухе правой рукой. — Черт, заноза.

— Бедный мальчик!

— И нечего смеяться, Элайза. Больно же. — Он поднял палец вверх и стал его внимательно осматривать. — Думаю, она не глубокая. Так-так. Нужна операция.

— Ура! — Элайза вскочила и бросилась в кухню. — Я буду оперировать. Надо прокипятить иголку. Я лучший в мире специалист по вытаскиванию заноз.

— То есть она хочет сказать, — скривился Морган, — что ей нравится смотреть, как люди мучаются.

Это был не тот Морган, с которым она беседовала утром. Джорджи и представить себе не могла, что возня в снегу может так сильно все переменить. Он больше не хамил, наглый покровительственный тон исчез без следа, и кажется, он совсем забыл, как злился на нее, когда она неожиданно появилась на пороге. В таком настроении, подумала она, он вполне мог бы писать романтические сцены в «Вуду-девах» — про Рика и Еву. То, с чем она столкнулась утром, вполне объяснялось суровой брутальностью его натуры — недаром же он с таким знанием дела писал про мощные удары мачете. Интересно, а какой же он увидел ее? Правильно — безумной фанаткой-читательницей. Но за ужином она стала рассказывать о своей работе, а он рассказал о своей матери, о том, как она его растила одна и работала не покладая рук. Он выразил свое восхищение сильными женщинами, которые находят выход в любой трудной ситуации, а еще она заметила в глазах его одобрение, когда рассказывала, как ей удалось собрать денег, чтобы открыть свое дело.

— Пошли, — сказала Элайза, возвращаясь из кухни с иголкой, которая, судя по всему, еще недавно лежала в коробке для рукоделия. — Я подержала ее над плитой, так что теперь она стерилизованная. Давай руку, Морган.

Морган выставил вперед указательный палец и зажмурился.

— Ах, какие мы нежные! — Элайза наклонилась и стала рассматривать палец. — Так-так. Хм-хм. Есть! Заноза обнаружена. А теперь…

Она ткнула иголкой. Он завопил. Джорджи поморщилась, глядя, как Элайза орудует иглой.

— Ох, сестренка, ты меня насквозь пропорешь. Хватит…

— Терпи, я почти… — она еще сильнее ткнула иглой, — я еще не…

— Элайза! — Морган перехватил ее руку и отвел в сторону. — Садистка ты. Оставь. Заноза сама как-нибудь выйдет.

— Можно я попробую? Я умею, — сказала Джорджи, хотя ни разу в жизни не вытаскивала заноз.

— Что я слышу? — Он переводил взгляд с Элайзы на Джорджи и обратно. — Вы сговорились против меня, что ли? Собираетесь по очереди пытать?

— Пусть попробует. — Элайза вручила Джорджи иглу. — Она глубоко ушла. Не бойся, если пойдет кровь. Главное — не останавливаться. Копать глубже.

— Нет уж, спасибо. Большое спасибо, — замотал головой Морган.

Джорджи подошла к камину. Взяла Моргана за палец, и первое, что пришло ей в голову, это сунуть палец в рот и вытянуть занозу. Но она прогнала эту мысль.

— Ладно. — Она занесла иголку над пальцем. Ее собственная рука дрожала, пока она отыскивала занозу. — Вот она. Я ее нашла. Начали.

— Вы же не знаете, что надо делать?

— Напротив, я прекрасно знаю, что надо делать.

И взглянула в его лицо. Он не закрывал глаз, а в упор смотрел на нее с тем самым выражением, которое так ее поразило. Однако теперь в глазах его читалось удивленное восхищение.

Джорджи сосредоточилась. Найти и вытащить занозу стало для нее теперь почему-то необычайно важно. Но темная черточка, еле различимая под кожей, была так мала, что она просто не представляла, как ее половчей поддеть, чтобы вытащить. Цель оправдывает средства, сказала она сама себе. Эту фразу она всегда повторяла, как заклинание, в трудные периоды своей жизни.

— Готовы? Начинаю. Не шевелитесь. — Чтобы палец был неподвижным, она еще подхватила его руку снизу. — Теперь считайте до трех.

— Что?

— Считайте до трех.

— Один… два.

Джорджи вонзила иглу, проколола кожу, подобралась к занозе и быстрым движением вытащила ее.

— Три.

• Предыдущая
• 62/66
• Следующая