Хроники тираннозавра: Биология и эволюция самого и

• Предыдущая
• 63/80
• Следующая

Заметить хищника – только первый шаг выживания, от хищников нужно еще и уклониться. Естественно, кормление в удачных местах (подальше от классических позиций для засады, таких как густые заросли среди деревьев, или под ветром относительно такого убежища, чтобы буквально унюхать опасность) в первую очередь помогает не стать мишенью хищника, но во множестве случаев на животное будут нападать активно. Подавляющее большинство предполагаемых жертв первым делом побегут; среди современных видов даже те, кто способен дать отпор или хорошо экипирован для отпугивания хищников, обычно сначала убегают. Разумеется, многие динозавры были к этому прекрасно приспособлены, даже с учетом скорости бега тираннозавров, так что орнитомимозавры, гадрозавры и гетеродонтозавры, несомненно, побежали бы, а птерозавры бы взлетели, чтобы уклониться от хищника. По меньшей мере один экземпляр трицератопса, по-видимому, сразился с тираннозавром лицом к лицу, и отпечатки зубов остались на роге цератопса. Однако это вряд ли являлось обычной защитной стратегией для цератопсов: во-первых, многие были слишком малы, чтобы ею пользоваться, и не имели таких больших направленных вперед рогов, как у трицератопса. Кроме того, хищник обычно не хочет встречаться лицом к лицу со столь вооруженным противником, так что подобные примеры, скорее, исключение, а не правило. Ни один хищник не прожил бы долго, если бы его главной стратегией добывания обеда было сражение с прекрасно защищенным животным в надежде победить в драматической битве, как показывают в кино; старые, больные и юные животные – классическая добыча. А вот как ее поймать – совсем другой вопрос.

Глава 14
Конкуренты

Разнообразные тираннозавры никогда не были единственными хищниками в своих экосистемах и в течение большей части своей истории на Земле также не являлись самыми крупными. В конце мелового периода в Северной Америке и Восточной Азии тираннозавры стали доминирующими хищниками, но у них было множество конкурентов из числа других тероподов и, разумеется, других рептилий, живших в мезозойскую эру. Данные о любых прямых взаимодействиях между тираннозаврами и этими животными (таких как сражения или совместное поедание трупа) отсутствуют, но в какие-то моменты подобные контакты, несомненно, происходили. Также должно было существовать непрямое давление, воздействовавшее и на тираннозавров, и на конкурирующие виды; хищники не живут в эволюционной и экологической изоляции, и каждый занимаемый представителем какого-либо вида участок земли, и даже каждое пойманное им животное будут влиять на другие виды.

Редкость хищников в наземных экосистемах в итоге определяется базовой энергетикой систем. Растения даже в самом лучшем случае могут усваивать всего лишь около 2 % энергии, поступающей от солнца. Из усвоенной энергии некоторая часть может быть использована растениями для роста и производства следующего поколения, а бо́льшая часть пойдет на поддержание их собственной жизни посредством основных биологических процессов. В лучшем случае около 10 % энергии перейдет к травоядным, которые съедят эти растения, и те же 10 % перейдут к хищникам, съевшим этих травоядных. Тираннозавр в действительности оказывается в такой ситуации, что ему приходится ловить только крупную добычу с некоторой регулярностью (как ни увлекательно фантазировать об иных возможностях, ни один взрослый тираннозавр не в состоянии выжить на диете из жуков или мышей). Многие мелкие травоядные, такие как насекомые, также получают энергию из доступной растительной массы, так что нетрудно понять, почему в меловом периоде на каждую пару километров не могло приходиться по многотонному тираннозавру.

Если динозавры, в особенности крупнейшие формы, либо сохраняли тепло, эксплуатируя свои размеры (вместо того, чтобы напрямую сжигать калории, как это делают млекопитающие), либо попросту оставались эктотермами, то за их счет могло существовать и больше хищных динозавров. Если животные не используют значительную часть поглощенной ими энергии на поддержание собственной жизнедеятельности, тогда на то же количество растительной массы может приходиться большее число травоядных, а значит, и больше хищников. Практически невозможно подсчитать такие соотношения по тому, что сохранилось в ископаемых останках, но тем не менее при любых раскладах хищники должны были быть сравнительно редким компонентом фауны.

Даже при том, что хищники в норме могут встречаться относительно редко, обычно в любой экосистеме одновременно присутствует несколько крупных хищников. Если мы посмотрим на нынешнюю ситуацию, то обычно увидим какую-либо комбинацию из псовых, кошачьих, медвежьих и/или гиеновых почти в каждой наземной экосистеме (кроме Австралии и Антарктиды – по совершенно разным причинам). Хотя эти сочетания отличаются в разных местах, в большей части Африки можно легко увидеть львов, одну или двух гиен, гепардов, леопардов и гиеновидных собак, в большей части Азии – леопардов, тигров и медведей (в отдельных областях Индии – львов и гиен, а также серых и красных волков) и на большей части Америки – медведей и пум с волками на севере и ягуарами на юге. Хотя они несколько различаются по размерам, типам добычи и поведению, но тем не менее являются крупными хищниками, и если опуститься на ступеньку ниже, разница будет велика (животные вроде разнообразных шакалов, рысей и барсуков обычно вдвое меньше крупных хищников).

Часто говорят о «высших хищниках» или «суперхищниках» в данной экосистеме, но термин неправомерен, когда речь идет о животных вроде львов или, если уж на то пошло, тираннозавров. В экологии высшими хищниками обычно называют самых крупных хищников в экосистеме (или, более формально, занимающих высший трофический уровень), но в конкретных случаях этот термин применяется, чтобы отличить таких животных от других хищников, которыми они питаются. Например, большие акулы – суперхищники, поскольку питаются в основном другими хищниками (крупной рыбой и морскими львами, которые едят более мелкую рыбу, кальмаров, крабов и т. п.). Следовательно, в данном контексте термин «суперхищник» для льва применен некорректно. Хотя они и в самом деле убивают и поедают других хищников, основу их рациона составляют травоядные, и львы являются в своей экосистеме не более высшими хищниками, чем шакалы или даже мангусты: они занимают тот же трофический уровень. При этом данные животные могут конкурировать или не конкурировать друг с другом, и отношения между ними в пищевой сети становятся довольно сложными.

• Предыдущая
• 63/80
• Следующая