Соль. Судьба первородной

Оглавление

— Ну, ну, давай: еще раз десять сожмешь и опять потеряешь сознание дня на три, — ехидный голос старика раздался от входа в пещеру. Эрдан подслеповато сощурился, стараясь разглядеть того, кто спас ему жизнь. Судя по одежде, что скрывала мужчину с головы до ног, его подобрал некто, привыкший ходить по пескам Элио. Вот только никогда он не слышал о том, чтобы люди имели глупость путешествовать в одиночестве в этих местах. — Мне лично так даже лучше. Я могу хотя бы представить, что тебя тут нет.

— К-к… — попытался было сказать Эрдан, но вовремя понял, что для этого слишком слаб; правда, перед этим его больно ударили палкой по лбу.

— Я тебе что — «Имперская благотворительная организация»? — хрипло осведомился дед, не выпуская из рук посоха. — Откроешь рот, когда разрешу! Если не дошло, ты меня стесняешь. Я не люблю гостей, особенно тех, что остаются погостить. Чем дольше ты болен, тем дольше ты будешь тут и тем несчастнее буду я. Доступно излагаю? — фыркнул дедок, легким движением руки убирая ушиб со лба Эрдана. — Теперь пей, спи и не дергайся лишний раз — мне надо работать над твоими потоками. Твои травмы мешают мне жить, так что сделай милость, выздоравливай и уматывай, — пробурчал дед, подсовывая под нос Эрдану глиняную плошку, сильно воняющую чем-то неподдающимся описанию. Не успел мужчина сделать и несколько глотков, как его веки наполнились свинцовой тяжестью, и он даже не понял, что отключился.

— Так гораздо лучше, — едва слышным шепотом проговорил склонившийся над аланитом целитель. — Эх, всего-то неделя прошла, а я уже ненавижу тебя пуще всех на свете.

Когда Эрдан пришел в себя во второй раз, он не поверил собственным ощущениям. До того изуродованные энергоартерии, казалось, полностью зажили. Он чувствовал себя если не хорошо, то очень сносно в сравнении с прошлым разом. Сейчас его тело будто налилось приятной тяжестью силы. Она наполняла собой его нутро, давая опьяняющее чувство, что он способен на все. Несмело пошевелив руками, он решил, что вполне может встать, и даже попытался это сделать. Но тут случилось нечто невообразимое! Его вновь ударили по голове! А совсем рядом упало что-то и звонко разбилось. И только после того, как это произошло, он понял, что не смог среагировать вовремя! Даже не почувствовал, как дед, а больше было некому, запустил в него маленькую глиняную пиалу.

— Ты что — тупой? — без обиняков поинтересовались у него из глубины пещеры.

— Зачем вы швырнули в меня эту миску? — неожиданно слабо прохрипел Эрдан, втайне ненавидя себя за слабость, с которой не мог справиться.

— Потому, что ты идиот и нормальных слов не понимаешь. Что непонятного я тебе сказал, когда просил не вставать без разрешения? — вкрадчиво поинтересовался старик. — Ты еще слишком слаб, а работы с тобой получилось столько, что легче было бы тебя просто удавить по-тихому. И что я вижу? Зенки распахнул, немного ожил — и к демонам все, о чем просил человек, что тебя спас.

Во время этой отповеди старик подошел к небольшому топчану, на котором и лежал сейчас аланит. Неровно чадящая свеча выхватила образ старика, что замер в ногах Эрдана. Необычайно живые и проницательные аквамариновые глаза смотрели строго. От этого Эрдану стало не по себе! А учитывая, что он в принципе не помнил, когда ему было не по себе в последний раз, ощущение оказалось не из приятных.

— Я хоть и восстановил твои артерии, но воспользоваться силой ты не сможешь месяц, а то и полтора.

— Как?! — пораженно выдохнул мужчина. — Я не могу так долго…

— «Я не могу так долго», — передразнил его дед и тут же жестко сказал: — Болезный, если думаешь, что я буду с тобой возиться полтора месяца, то глубоко ошибаешься. Завтра вещички соберешь, и чтоб духу твоего тут больше не было.

— Но…

— Блоки сможет снять любой недоучка-знахарь за звонкую монету, так что более не задерживаю, — проворчал самый невероятный и противный целитель, что когда-либо встречался Эрдану за всю его жизнь. — И так уже сил нет терпеть вонь твоей болезни и страданий! Всегда одно и то же! Не ценят ни здоровье, ни жизнь, а потом ноют без конца. Почему у них глисты? Почему печень раздулась? А я тебе скажу, — препротивно заворчал дед, — потому, что жрать меньше надо что попало и где попало! А что касаемо тебя, идиота, то нечего мечи к заднице прикручивать, коли пользоваться не умеешь!

— Вы же первородный, — из последних сил призывая себя к спокойствию, заговорил Эрдан. — Откуда такое отношение к живым и нуждающимся в помощи и исцелении?

— О! — воскликнул дед. — Поумничать решил? А ты поживи с мое — я на тебя посмотрю! Полечи дебилов, потеряй всех, кто был тебе братом, а потом скажи, каково быть таким, как я, и сколько любви к живым в тебе еще останется? Или ты думаешь, я от хорошей жизни торчу в этой дыре? — поинтересовался дедок, сверкнув злым взглядом в сторону больного. — Вот вы все где у меня, — зло указав ладонью на шею, сквозь зубы процедил он.

— Но… послушайте, я не последний аланит в империи и занимаю достаточно высокое положение при дворе, потому имею достойное образование и знаю, что первородные целители не могут так относиться к живым людям! Они — само воплощение любви…

После этих его слов пещера буквально взорвалась от каркающего хриплого смеха. Потом дед вдруг резко замолчал и пристально посмотрел в черные глаза мужчины, что лежал перед ним, своими необыкновенными аквамариновыми глазами.

— Скажи-ка мне, не последний муж империи с хорошим образованием, когда исчезли последние первородные целители Двуликого Бога, а?