Разговор о любви

Оглавление

– Вы отлично смотритесь, ребята! – раздался голос откуда-то из глубины коридора.

– Точно! – подтвердил Энтони.

– Да прекратите же вы, наконец! – выкрикнула Джоанна, ругая себя на чем свет стоит за то, что так опрометчиво пригласила Нортона.

Отец опять подмигнул Тиму.

– Она всегда скрывает от нас все, что происходит в ее личной жизни. О романе с Пьером Бенуа, например, даже не заикнулась, а они встречались почти полгода.

– Ты знал о моих отношениях с Пьером? – удивленно таращась, осведомилась Джоанна.

– Знал, моя дорогая!

– Кто такой, этот Пьер? – живо поинтересовался Тим, прищуривая взгляд, будто был женихом Джоанны и упоминание о бывшем ее приятеле вызвало в нем ревность.

– Какая разница! – ответил за нее отец. – К Пьеру она относилась совсем по-другому, даже ни разу не явилась с ним к нам.

Еще бы! – подумала Джоанна. Не хватало еще знакомить вас с этим лгуном!

– Раздевайтесь же скорее! – воскликнула Габриель, подходя к дочери, чтобы помочь ей снять с себя шубку. Тим только сейчас убрал с плеч Джоанны руку.

– Что это у тебя? – с неподдельным интересом воскликнул дед, увидев в руке внучки коробку с изображением подмигивающего Санта-Клауса. В этом семидесятилетнем человеке, всю свою жизнь проработавшем университетским преподавателем, невероятно статном и стройном для своих лет, до сих пор жил любознательный и смешливый ребенок. Его интересовало все яркое и веселое, он обожал шутки и знал практически все о диснеевских мультиках.

– Это тебе, дедушка, твое любимое печенье!

– Спасибо! Надо же, подмигивает! Как это они умудрились сделать? – Он тут же на месте решил докопаться до секрета изготовления рождественского сувенира, но стоило ему поднять крышку коробки, как тоненько зазвенели колокольчики и полилась нежная мелодия песни «Ваши желания сбудутся». Дед слегка оторопел, а затем залился таким заразительным смехом, что даже Джоанна заулыбалась.

– Классная у тебя семья! – прошептал ей в ухо Тим, впервые в жизни называя ее на «ты».

Не успела она опомниться, как его рука вновь легла ей на плечи, а подбородок коснулся ее макушки. Опешившая, некоторое время Джоанна не дышала, не зная, как себя вести.

Но в обстановке, когда все смеются и ждут прихода Рождества, такой жест можно истолковать как вполне невинный, подумала она и слегка расслабилась.

– Джо, Виолетта, пойдемте-ка со мной в кухню! У меня еще не все готово! – позвала Габриель, размахивая руками. – С Тимом потом пообнимаешься, дочка.

– Я не обнимаюсь с ним, мама! – выпалила Джоанна, становясь красной, как спелый помидор.

– Обнимаешься, – возразил ей отец, глядя в глаза Тиму с дружеской улыбкой.

Она дернулась, отстраняясь от своего обнаглевшего коллеги, и тоже посмотрела на него.

В глазах молодого человека прыгали задорные искорки. Было очевидно, что, вместо того чтобы помогать ей, он настроен и дальше подыгрывать ее родне, с его появлением будто сошедшей с ума.

Не произнеся ни слова, Джоанна проследовала в кухню за матерью и Виолеттой, пытаясь по ходу дела придумать, как все-таки убедить присутствующих в том, что между ней и Тимом абсолютно ничего нет.

Только – к ее великому удивлению – она и сама уже не вполне была в этом уверена.

2

Ужин оказался просто потрясающим. Столь вкусно приготовленных французских блюд Тим не пробовал ни в одном ресторане Северной Каролины. А после чая с черничным пирогом гости, собравшиеся в доме Райенов, перекочевали из столовой в гостиную, освещенную десятками свечей и оранжевыми язычками огня в камине.

Джоанна, намеренно просидевшая весь вечер на приличном удалении от Тима Нортона, и теперь старательно делала вид, что напрочь забыла о его существовании. Она остановилась у столика из черного стекла и оживленно болтала с прижимающимися друг к другу молодыми людьми: косматым парнем и хрупкой темноглазой девушкой в узких брюках. Ни имен этих двоих, ни того, кем они доводятся Райенам, Тим не помнил, хотя ему представили всех присутствующих.

Ничуть не смущенный тем обстоятельством, что Джоанна даже не смотрит в его сторону, он сидел на широком в зелено-коричневых росчерках мягком диване и с интересом наблюдал за ее мимикой и жестами.

На ней было платье салатного цвета, плотно облегающее великолепную фигуру. Когда она взмахивала руками или смеялась, ее грудь мягко покачивалась, и Тим ловил себя на мысли, что пялится на эту грудь, как жаждущий любовных приключений подросток.

– Расскажи нам, как вы познакомились с Джоанной, – прозвенел справа над его ухом оживленный голос Габриель.

– Я тоже обожаю слушать подобные истории, – пропела, подсаживаясь к нему слева, бабушка Джоанны, Хелена. – В них столько таинственности, столько романтики!

Тим посмотрел сначала на одну, потом на другую даму, устроившихся по обе стороны от него и застывших в волнительном ожидании, и вновь перевел взгляд на Джоанну.

– Вынужден вас разочаровать, – произнес он, как бы извиняясь, но одновременно с восторгом наблюдая, как его начальница что-то изобразила, постучав рукой по воображаемой двери и при этом немного отставив назад длинную ножку, прикрытую платьем лишь до середины бедра. – Историю нашего с Джоанной знакомства никак не назовешь таинственной и романтичной. Мы встретились с ней на собеседовании, когда я пришел устраиваться на работу в «Свитиз».

О том, что «Свитиз» принадлежит его отцу, и о том, что устроиться на эту фабрику ему пришлось для выполнения одной важной задачи, он, естественно, умолчал.

– И какой она показалась тебе при первой встрече? – подаваясь вперед, изгибая шею и заглядывая Тиму в глаза, полюбопытствовала Габриель.