Принеси-ка мне удачу

Оглавление

— Матвей, — она говорила очень-очень тихо. И быстро, словно сама боялась не успеть вылить все. — Никогда больше так не делай. Я не буду врать, что ты мне совсем не нравишься. Я вообще не представляю, как ты можешь не нравиться, но… Подожди! Не смотри на меня, иначе не выскажусь! Мне кажется, что я на волоске от того, чтобы окончательно влюбиться. И именно поэтому не могу! Если бы ты мне нравился хоть чуть меньше, то я бы попыталась перестроиться. Хоть это и не по мне, но я бы попыталась… А что? Многие могут, почему я не смогу? Закрутить роман с шефом или бывшим шефом, теперь уже без разницы… Но сейчас уже никак — я физически не смогу это выносить! Влюбиться и делить любимого с другой!

У Матвея перед глазами поплыло, но голову он так и не поднял. Рита впервые говорила настолько откровенно, важно было не сбить ее.

— Я не спал с Вероникой ни разу. И не собираюсь, — говорил тихо и уверенно. — Ты можешь не верить мне на слово, но она тебе расскажет, какие именно у нас отношения.

— Это глупость, Матвей! Она станет твоей женой! Попытайтесь полюбить друг друга, если другого выхода нет!

Он пропустил мимо ушей совет той, от которой подобных советов в жизни слышать не хотел.

— То есть я тебе нравлюсь очень сильно. И именно поэтому ты со мной не будешь. Все верно?

— Ну… можно и так сказать.

Матвей вздохнул, встал и только после этого посмотрел на Риту прямо:

— Принеси мне удачу, Рит.

— В чем?

— Чтобы я нашел какой-то выход.

— Выход есть: отпусти уже меня с работы и со временем забудешь. А я забуду тебя, обещаю.

— И обойдись без подобных обещаний, — он сделал паузу. — Я не отпущу. Называй меня эгоистом. Или малолеткой, которому гормоны весь мозг забили. Или придурком. Тебя я не отпущу. По крайней мере не сейчас. Тебе придется очень сильно постараться, чтобы мне надоесть.

Она развела руками:

— Вот сам ведь усложняешь! Ничего не получится!

— Я упрощаю. Потому что получится. Еще не знаю как, но что-нибудь точно получится. Можешь что угодно себе придумывать, но сегодня был не последний наш поцелуй.

— Матвей!

— Все уже. Пошли вниз. Если прямо сейчас не побежишь, то я нас обоих сделаю счастливыми.

Рита смылась за долю секунды. Матвей шел за ней медленно, настроение стало тяжелым. Внизу Дед Мороз со Снегурочкой добивали первую бутылку коньяка. Они встретили первую команду восторженными воплями:

— А где клад?!

— Не нашли, — устало отмахнулся Матвей. — Наливайте.

— Ну, ничего, — похлопал Игорь его по плечу. — Не повезло в квесте, повезет в любви!

Рита на этой фразе ойкнула, Матвей напряженно усмехнулся. К счастью, Ирина озаботилась другим:

— А где наша вторая команда? Что-то их давненько не видно!

Глава 21

Вероника видела, что настроение у Димы ниже плинтуса, потому даже не пыталась увлечь его игрой. На первой записке он прихватил бутылку с общего стола, пока Дед Мороз со Снегурочкой были заняты премилой руганью друг с другом. Между второй и третьей запиской Дима остановился в коридоре, как будто не знал, куда идти дальше и стоит ли вообще куда-то идти. Вероника вытащила универсальный ключ, который недавно просила Иринка для подготовки квеста, и открыла первый попавшийся номер. Пусть посидит в тишине, если ему так надо.

Дима и не ждал приглашения. Вошел в комнату и сел на пол, облокотившись на стену, откупорил бутылку и хлебнул прямо из горла. Вероника разместилась рядом. Приняла из его рук коньяк, сделала малюсенький глоточек в качестве моральной поддержки и вернула.

После длительного молчания все же осмелилась сказать:

— Дим, примирись уже. Она ведь никогда твоей не была.

— Знаю, — он ответил шепотом. — Но тут ведь ситуация другая.

— Ты про Матвея? Если хочешь знать, то он очень серьезен по отношению к ней. Пугающе серьезен. Кажется, даже сам еще не до конца понимает, но это прекрасно видно со стороны.

— Да плевать на него. Рита бы не влюбилась.

— А ты уверен, что она к нему равнодушна? Как думаешь, если бы мы с Матвеем сегодня заявили, что свадьба отменяется, сколько секунд после этого она бы еще сопротивлялась? Это тоже со стороны видно. Я ведь живу с ней, невозможно не замечать, как она теряется при любом упоминании его имени.

Дима думал долго, потом кивнул.

— Так и есть. Она тоже самой себе боится признаться, но уже думает только о нем. Ведь я видел все ее влюбленности раньше, мне есть с чем сравнивать.

Вероника положила голову ему на плечо, не зная как иначе поддержать.

— Я думаю, что это уже неизбежно. Вот хоть что теперь делай, но ты опоздал.

— Сомневаюсь, что у меня и раньше был подходящий момент.

— Возможно. Потому осмотрись по сторонам — вероятно, твоя судьба уже близко. И это совершенно точно не Рита.

— Совершенно точно… Но ведь и с ним она не будет счастлива! Вот я и думаю: быть может, пусть лучше она была бы несчастлива со мной?

— Почему же не будет?

Дима сделал еще один щедрый глоток и усмехнулся:

— Она никогда не пойдет на такие отношения. Даже если будет любить его больше жизни. Тем более, если будет любить его больше жизни!

Вероника подняла голову и посмотрела на его профиль:

— Ты уверен? Даже если ей все объяснить? Мне Матвей не нужен в том смысле, в котором нужен ей!

— И не объяснишь. Даже не пытайся. Ты бы видела ее родителей — она с детства лицезрела образец по-настоящему любящей семьи. Она никогда не согласится ни на что другое. Скорее останется одинокой, чем допустит отношения хуже, чем у ее отца и матери. Да и никто не согласится, если с ее родителями пообщается. Они одним своим существованием любой семье привьют комплекс неполноценности. А Рита — принцесса из этой идеальной сказки.