ЗИМА[ЛЕТО] том 1

Оглавление

141

Так их и нашел утром Зимин.

Чарли приподнял ухо и открыл один глаз, услыхав, что они с хозяйкой не одни. Он дрых в ногах у Ольги.

Мужчина присел рядом и отвел локон с лица Ольги. Спит, как младенец. Рот ее слегка приоткрылся, и видно жемчужные зубки. Густые ресницы полукружьями легли на щеки. Рубашка расстегнулась, не оставляя простора для воображения. Лучик солнца, падающий через гигантское окно на потолке, упал ей на лицо, и она поморщилась, но так и не проснулась; только отвернулась и глубоко вздохнула.

— Идем, — тихо сказал Мирослав, хлопнув себя по бедру.

Песик спрыгнул с дивана, и они пошли на кухню завтракать. Ольга проснулась сама от вкусных запахов. Зимин в одних «боксерах» сидел за столом и наворачивал яичницу. Было в этом что-то первобытное и примитивное. Женщина прислонилась к дверному косяку и подумала, что пора бы уже привыкнуть. Такой вот он. В ресторане, как все цивилизованные люди, в элегантном костюме ест вилкой и ножом. А дома — так… Дома так.

Чарли жадно чавкал над своей стальной миской, словно с голодного острова. А ведь она ему ночью скормила почти все креветки.

— Доброе утро, — сказал Зимин. — Встала?

— Да.

Как будто не видит. Хотя все он видит. Прошелся взглядом с головы до пят и обратно, задержавшись на ее ногах, и Ольга невольно зарделась.

— Кушать будешь?

— А что есть?

— Что есть — все наше.

Она босиком прошлась по теплой плитке и заглянула в сковороду. Холостяцкая еда. В которой, впрочем, ничего плохого нет. Она сама, когда была студенткой, часто так питалась.

Подумала, подумала, и решила посуду не пачкать. Вообще тут была посудомоечная машина, но ей захотелось так. Ольга взяла сковородку, водрузила на деревянную подставку и стала есть. Более того, устроилась поудобнее, взобравшись с ногами на тяжелый дубовый стул, как в детстве. Раньше ее за это ругали, но наедине с собой она любила так. А в кресле, например, вообще могла свернуться калачиком, и тогда полное счастье.

Зимин уставился на ее колени, торчащие из-под рубашки.

— Ты специально, да? — усмехнулся он.

— Так удобнее.

Доесть он ей все-таки дал. Непроницаемо смотрел, изучая и тем самым вгоняя в краску. Вроде, она взрослая женщина, давно не «девочка», была с ним не раз близка, и все равно смущается. Горящие щеки ее выдают. Ольга уставилась на тарелку, но все равно ощущала кожей его взгляд.

Зимин, который видел это, наконец понял, что ему в ней так нравится. Целомудрие, как ни странно это не звучало. Он мог взять ее тысячу раз, но она останется такой же неиспорченной. Эта женщина не разучилась краснеть. Редкость в наше время, когда секс становится разменной монетой.

Ольга пропустила момент, когда муж оказался рядом. Странно. Такой крупный мужчина, и так тихо движется. Он потянул ее за руку, и она встала, а потом вдруг оказалась у него на руках.

— Слав! Слав…

Он поставил ее на пол, прижал к стене и начал целовать.

— Ну, Слав.

Ненасытный. Колет утренняя щетина. Тяжелое, рваное дыхание… Губы на ключице и ниже, на груди. Его запах, ставший родным, его соленая от пота кожа.

Она вдруг взлетает, на миг лишаясь опоры. Это он приподнял ее легко, как пушинку, и прижался своими бедрами, не давая упасть. Ольга в состоянии почувствовать его напряжение и силу, его готовность. Она в ответ обнимает его ногами за талию.

Короткое движение — и он на свободе. Можно ощутить всю длину, легкое касание и дразнящее скольжение вдоль, снова и снова. Вход. Наслаждение.

— Слав!

* * *

Потом они приняли душ. Вместе. Без продолжения, но им сейчас это не было нужно. Просто было приятно находиться рядом и касаться друг друга.

— Когда едем на дачу? — спросила она.

Женщина стояла под теплыми струями душа, уткнувшись лицом в грудь мужа, и отдыхала. Рука ее скользнула по его сильной спине и спустилась вниз. Пара движений, хотя мыло давно уже утекло в водосток. Зимин повел плечами от удовольствия.

— В четыре, — ответил он.

— У меня скоро йога, а в час встреча в городе, — подняла она на него глаза и сморгнула воду с ресниц.

— С этим твоим… одноклассником? — опять странно посмотрел на нее Зимин. — Как его, Евгений?

— Да, с ним.

— Ну, иди.

Фу-ты, ну-ты, милостивое дозволение.

— Ну и пойду.

Ольга вдруг из вредности легонько куснула его в плечо. Зимин дернулся и так сжал в объятиях, что она охнула.

— Прямо тут? — спросил он, очевидно, приняв это за приглашение.

— О, боже… Слав.

У нее между ног все опять запульсировало и сладко сжалось. Думала, все серьезно, но он просто пошутил. Муж крепко поцеловал ее, отпустил и вылез из душа, на ходу растираясь широким махровым полотенцем, прихваченным с сушилки.

Ему нравилось ее смущать, это факт. Почему-то сегодня он постоянно это делал, словно играя с ней. Ольга зависла на минуточку, приходя в себя, и тоже вышла, поймав себя на мысли, что совсем не прочь повторить. Все ее существо тянулось к нему навстречу.

Зимин начал бриться. Ольга подошла сзади и обняла его, наблюдая через плечо, как он приводит себя в порядок. Мужчина высвободился из ее объятий, чтобы достать зубную щетку. Ольга опять застеснялась и прижалась руки к горящим щекам.

Мыться и заниматься сексом в ванной, значит, для нее нормально. А дружно чистить зубы у зеркала — нет. Странно. Логика-а! Ау? Нет, так нельзя. Женщина накрутила тюрбан из полотенца, тоже накинула халат, решительно взяла свою ультрасовременную электрощетку и тоже начала приводить себя в порядок.

Зимин услышал жужжание и покосился на нее с интересом. Раньше не приходилось видеть, как его пассии поутру это делают. Женщины старались делать все украдкой, как будто это страшный секрет, и неумытой показаться перед мужчиной просто нельзя.