Выбери любимый жанр

Оценить:

ЗИМА[ЛЕТО] том 1

Оглавление

— Может, заклеить дырку?

Она махнула в сторону кровати.

— Не поможет, — ответил он. — Там семьсот литров. Давит сильно. Это как камера на авто. Только в фирме можно запаять.

— И что, неужели ты будешь чинить? — удивилась Ольга.

— Да ну его! Воду сольем и выбросим.

Наигрался. И еще сделал себе пометку, что в хозяйстве требуются тазики и ведра. И шланг. Мало ли что. А не эти вот финтифлюшки и ароматические свечки, которые дизайнер оставил в ванной.

* * *

Ольга сказала, что переедет в понедельник, если ремонтники успеют, конечно. Зимин предложил пока перекантоваться в одной из гостевых спален, но она отказалась.

— У меня завтра планы, — прямо сказала она. — Я бы так и так вернулась домой. Так что все одно к одному.

— А что за планы? — поинтересовался муж.

— Надо на кладбище.

— Родственники?

— Да.

Интересные дела. Бабка у нее там, что ли, похоронена? Или еще кто? Ладно, пусть. Пара дней роли не сыграет.

— Чарли еще надо зуб чинить, — добавила она. — Я тут посмотрела в интернете, можно нарастить зуб. Будем лечить, как человека.

— Ого! — удивился он, до чего дошел прогресс. — Ну, давай. Тебя отвезти?

— Нет, не надо. Ребята справятся. Ты лучше тут рули.

И она упорхнула. Чарли потрусил следом к лифту.

* * *

Деньги творят чудеса. Большие деньги — еще и ускоряют явление этих самых чудес. Ольга убедилась в этом, когда повела пекинеса на прием. Вся бригада дружно ржала, пока женщина пересказывала подробности происшествия, и как пес получил травму.

Спустя три часа его выдали обратно все еще немного дурного от наркоза, зато с новеньким зубом. Дополнительно сняли камень.

— У-у-у… — пожаловался пес.

Он скулил, стонал и сопел, всячески показывая, как ему плохо. Ему там промыли желудок, прежде чем давать наркоз. Бедный пес был в шоке.

— Все-все, — погладила его Ольга. — Уже все. Сейчас поедем домой.

Смеркалось. Завтра долгий день.

Пока пекинеса лечили, она заскочила в супермаркет и купила продуктов на завтра: муки, яиц, соды, водки и риса с изюмом. Ольга собиралась варить кутью, печь блины и варить яйца. Цветы еще надо купить, но это потом, в субботу. Перед самым визитом на кладбище.

Так принято. Если бы она была верующей, то пошла бы в храм. Но она после того, что случилось, больше ни во что не верила. Если тот, кто на небе, это допустил, то как в него можно верить? Почему не помог, не защитил? Нет ответа.

Однако Олег был крещеный, так что все по правилам.

Она не была уверена, что он при жизни хоть раз пил водку, но так положено. Сама она пробовала однажды, чтобы упиться и забыться, но не помогло. Только сильнее боль. Особенно наутро. Одно она поняла точно. Пьют не для того, чтобы забыть, а для того, чтобы физическая боль от похмелья заглушила душевную боль. Для нее это не годилось.

Ольга знала, что будет жить вопреки всему и проживет долгую, полнокровную жизнь. Она не сопьется, не угодит опять в психушку. Закончит вуз. Она непременно станет журналистом, как хотел Олег. Будет жить за двоих — за него и за себя.

И раз в год они будут видеться. Люди живут, пока ты помнишь.

* * *

На ночь глядя позвонил Зимин. Ольга уже легла, так что перезванивалась лежа в постели.

— Привет, — ответила она. — Что у тебя за шум?

— Я в клубе.

Ну, точно. Голоса, и музыка играет. Развлекается без жены, стресс снимает? Ну-ну.

— Понятно.

— Как дела? — спросил мужчина.

— Нормально, лежу в кроватке.

Он представил, в каком виде, и сразу захотел приехать. Потом подумал: дела. Ладно, скоро увидятся. Перерыв даже будет полезен. Может, у него мозги встанут на место, когда Ольга будет подальше.

— А в чем? — не удержался он от вопроса.

— Ни в чем, — прыснула она и прикрыла трубку, чтобы он не слышал ее смеха.

— Точно? — не поверил Зимин.

— Ну, приезжай, проверишь.

Вообще сказала так для смеха, хотя была в ночнушке. Захотелось его подколоть. Она выпускала коготки и пробовала этого мужчину на прочность.

— Ладно, — сказал он. — Одеяло откинь.

— И?

— И погладь себя там.

— Ну тебя! — не скрывая расхохоталась Ольга. — А муж на что?

Она не уточняла, где это «там». Маршрут проложит, а ей потом краснеть.

— Хорошо, но потом не жалуйся. Приеду — проверю.

Что и как, вернее как и где он собирался проверять, она не решилась спросить, а он не уточнял. Тут Зимина отвлекли, и он поспешно попрощался.

Ольга лежала и думала. Вот вам и секс по телефону. А все почему? Потому что нельзя футболить родного мужа и потом дразнить его.

* * *

Утром Ольга встала ни свет ни заря, еще и семи не было. Они с Чарли позавтракали. Потом она выгуляла песика и начала готовиться.

Одежда — черная длинная юбка и жакет. Серая косынка, которой она повяжет голову. Сумка, куда положит все необходимое. Граненый стакан? Ох, не нашла, придется опять ехать в магазин. Ей казалось, что дома был. Стала рыться в буфете, чуть не плача, и наконец нашла.

— Ну, я же помню, что был!

Изредка использовала как мерный стакан для продуктов. Ладно, сейчас муку с молоком замерит, помоет и сразу уберет в сумку, чтобы потом не искать.

Женщина без сил присела на кухонный табурет, словно до этого гири ворочала. Руки мелко дрожали. Потом встала, налила себе стакан воды и выпила. Надо было брать себя в руки.

Она успокоилась. Когда готовишь, надо думать только о хорошем. Иначе или подгорит, или недопечется, да и вкус будет ужасный. Так что она отстраненно замешала тесто и, распустив на сковороде масло, стала печь блины. Рядом в кастрюльке уже прела рисовая каша с изюмом.