Лучший забавный детектив

Оглавление

120

– Как все продуманно и сложно в этих играх, – вздохнула я.

– Самоед был лучшим игроком, Софья, – серьезно сказал Назар.

– Спасибо, – со слезой в голосе, пробормотала я.

– За что? – удивился он.

– За то, что ты мне все это рассказал. Оказывается, все было не напрасно. Я думала, что просто сидела глупой овцой на привязи, а оказывается, все было не зря.

– Да. Если б ты не выдержала, он бы ушел.

– Вот только, Кирилл, – опустив глаза, пробормотала я. – Я никак не могу отделаться от мысли, что если бы я не привела его в дом Самоеда, он был бы жив. Я виновата, я причина его гибели.

Туполев встал, прошел до окна и, глядя на освещенные окна в моем доме, – видимо, там продолжали работать криминалисты и следователи, – сказал:

– Это не ты. Это я. Мы нашли в бумагах Самоеда график передвижений Кирилла. Судя по подготовке, он собирался взорвать его машину и оставить следы, указывающие на конкурентов. Ваш дом сносят через два месяца, Софья. Самоед не мог ждать. Через неделю или две он все равно убил бы Кирилла. А потом и меня. Я б обязательно приехал хоронить брата.

Плечи Назара горбились, руки он держал в карманах брюк, поза была такой горестной, что не хватало слов, чтобы его утешить. Для такого горя нет слов. Он всегда будет чувствовать себя виновным в нескольких смертях. И теперь, я понимала Назара, как никто.

– Я хочу закончить рукопись Кирилла, – тихо в спину, сказала я. – Он рассказал мне, чем закончиться роман о Коумелле. Ты мне разрешишь это сделать?

Туполев вернулся на диван, взял со столика бокал и, не глядя на меня, сказал:

– Буду тебе благодарен. Что я могу для тебя сделать сейчас?

Я ответила не раздумывая:

– Помоги мне уехать. Сегодня, сейчас или завтра, я хочу уехать куда-нибудь, где тепло, где ничего ни о чем не напоминает.

– Хорошо. У тебя есть заграничный паспорт?

– Да.

– Какая страна тебя устроит?

– Любая. Лучше Турция.

– Почему? – немного удивился Туполев, а я смутилась:

– Я ездила туда в свадебное путешествие с мужем. В Анталию.

– Тебя интересует какой-то определенный отель?

– Нет. Хотя, пожалуй, да. Я была там счастлива.

Эпилог

Туполев ждал меня в баре аэропорта Шереметьево-2.

После ночного разговора я больше его не видела, казалось, он избегал встреч, и даже Антона увез с собой. Утром, когда я проснулась в гостевой спальне, дома была только Белла – моя мадам Зеро. Она испугано косилась в мою сторону, не до конца, но, все же понимая, какую роль сыграла странная гостья в ее жизни. Вероятно, Туполев не совсем прозрачно намекнул невестке, что только благодаря моему вмешательству она и Борисов получили прощение.

Как лучшая молчаливая подружка, Белла сходила со мной в дом троцкистов, дрожа, смотрела на стул, в котором я нашла ее мертвого мужа, ждала, пока я сбрасываю в чемодан летнюю одежду с вешалок, и ни о чем не спрашивала. Мадам Зеро была умной женщиной. Мы расстались с теплой грустью.

Я думала, что в аэропорту меня будет ждать тур-оператор с билетами и путевкой, но к автомобилю, что привез меня с вокзала в Шереметьево, сразу подошел Антон. Как обычно молчаливый и сосредоточенный, он провел меня через зал и проводил до бара, где за столиком сидел Туполев. Я села, а он остался ждать невдалеке. Стоял и наблюдал, как я разговариваю с его хозяином.

После кратких и каких-то неловких приветствий Назар протянул мне конверт:

– Здесь билеты, путевка и информации о счете, на который я перевел все деньги с форс-мажорных счетов Кирилла. Вот пластиковая карта, надеюсь, чтобы отдохнуть, ее хватит, – скупо обронил.

В прежней жизни студентка Иванова обязательно встала бы в позу. Новая Софья положила конверт в сумочку и произнесла:

– Спасибо.

Я закурила, Назар сделал знак официанту, и нам принесли соки и коньяк. Поворачивая и грея в руке бокал, Туполев исподлобья смотрел на меня, вроде бы собирался что-то сказать, но никак не решался. Я взяла свой бокал, чокнулась и сделала глоток.

– Я хочу с тобой поговорить, – наконец начал он.

– О чем?

– Ты можешь вспомнить, что делала после первого звонка Самоеда? Что ты делала, – с нажимом, повторил Туполев, – после того, как он первый раз позвонил и предупредил, что позвонит позже?

– Не помню, меня тошнило, – очень удивленно сказала я. – А в чем, собственно, дело?

– Тебя тошнило двадцать минут?

– Да. Я не понимаю, к чему эти расспросы? Самоед перезвонил второй раз буквально через минуту, проверил, занята ли линия, и я очень испугалась. Сидела, держала мобильник в руке и никак не могла отважиться звонить Антону. Мне было страшно до тошноты. Почему это тебя интересует сейчас?

– Есть причина, – буркнул Туполев и спросил более приветливо: – Когда ты возвращаешься?

– Еще не решила.

– Но ты вернешься? – с напором спросил он.

– Скорее всего.

Назар оглядел зал, откинулся на кресле и, глядя в упор, бросил:

– Тогда я приглашаю тебя на работу.

Я поперхнулась дымом, и хотя ожидала всего, вплоть до признания в любви и следующих нелепых расспросов, выпучила глаза:

– В качестве кого? У тебя мало народу в бухгалтерии?

– Ты не поняла. Мне не нужны экономисты.

– Тогда кто тебе нужен? Заместитель?

Назар рассмеялся и помотал головой:

– Нет. Заместитель мне тоже не нужен. Много лет назад моя мама сказала, что ее старший сын – человек-топор. Если я размахнулся, уже не остановить. Ты первый человек, который, кроме отца, смог меня остановить. Это правда. До меня уже доходят слухи, что город не понимает, как это я отпустил Борисова…

– А ты морду-то успел ему набить? – перебила я.