|
Оценить:
|
Здесь вам не причинят никакого вреда
- Предыдущая
- 37/80
- Следующая
37
Так Мари узнала, что «ненормального собирателя всякой дряни, которого самого нужно поместить в коллекцию психиатрической больницы» (формулировка Георга) зовут Лео. «Хорошее имя, – подумала она, – нашего кота так звали».
Лео снял очки, отчего его глаза превратились в ярко-голубые горошины, и внимательно оглядел девушку.
– Но это же… человек?
– А вы думали, кто? Загрызлый Шморь?
– Загрызлый Шморь?! Ты принес мне Загрызлого Шморя?! Уникальный экземпляр?!
Лео бросился к Георгу и принялся охлопывать его карманы.
– С чего вы взяли, что я вам принесу Шморя?! – заорал старший инспектор, отмахиваясь от безумного старикашки. – Я вам когда-нибудь кого-нибудь приносил?
– Но ведь мог, признайте! Каждый раз мог! Я же тебя каждый раз прошу, чтобы вы что-нибудь принесли!
– А я вам каждый раз отказываю!
– Но ты же мог на этот раз передумать!
– Да с какой стати мне передумывать?!
– Люди все время что-нибудь передумывают, так почему бы и тебе…
Мари огляделась. Прихожая походила не на прихожую, а… девушка не смогла подобрать нужного слова. Поэтому подобрала два: «выставка шкафов».
На выставке были представлены шкафы разнообразных форм и размеров: стенные, одежные, шкафчики из детского сада, тумбочки, полочки для обуви, буфеты…
«Он держит ужасы в шкафах? – удивилась Мари. – Хотя, с другой стороны, надо же их где-то держать. Они ведь все-таки опасные…»
С этой мыслью курсантка приоткрыла ближайшую тумбочку и заглянула в нее одним глазком. Потом вторым. Потом полезла руками. И вытащила увесистую пачку газетных вырезок.
Пресса оказалась сплошь желтая, в том числе от времени. Мари пробежала глазами по заголовкам. Этого оказалось вполне достаточно, если учесть манеру бульварных газетчиков впихивать в название статьи ее краткое содержание.
«Смертельная галантерея! Черная перчатка выходит на большую дорогу!»
«Летний лагерь терроризируют кошмары! Зеленый Ужас из шкафчиков – глупая шутка или происки высшего разума?»
«Безумная ночь длинных иголок в психиатрической клинике! Персонал в панике госпитализирован!»
Но попадались и оригинальные названия, заставляющие читателя задуматься. Например: «А оно как выпрыгнет!», «Довызывались, голубчики?» и даже «Что!».
Последний заголовок заинтересовал Мари. Она несколько раз попыталась произнести слово «Что» без вопросительной интонации, потерпела неудачу и начала читать статью. Автор остроумно высмеивал вспышку телефонной паранойи, которая произошла после показа фильма «Звонок». Он убедительно доказывал, что все это чушь, и брался просидеть целую ночь перед японским телевизором, принимая любые звонки. Впечатление от яркого, живого фельетона несколько портила траурная рамка вокруг фамилии автора. Присмотревшись, Мари поняла, что рамка пририсована от руки.
«То-то у Георга телефона нет, – подумала она, – ни мобильного, ни в офисе».
Курсантка посмотрела на шефа – и вовремя. Георг, забывшись в пылу дискуссии, решительно сунул руку в кобуру.
– Вы что-то принесли мне в кобуре?! – возликовал Лео. – Это Карманодыр? Жеватель Подкладочный! Что там, выкладывай, не томи!
Мари поняла, что пришло время вмешаться:
– Высшая школа полиции, курсант Мари, прохожу стажировку в подразделении 11, – отрапортовала она. – Лео, а почему вы Георга то на вы, то на ты называете? Так ведь и запутаться можно.
Старичок перестал терзать кобуру старшего инспектора и задумался.
– Пожалуй, правильней будет говорить «ты». Мне же Георг в сыновья годится.
Полицейского перспектива усыновления не обрадовала.
– Нет, спасибо, идите к черту! – вежливо отказался он. – Я, может, и гожусь в сыновья, но вы в мои отцы – никогда!
– И зря, – сказал Лео. – Вот курсант Мари наверняка не обидится, если я скажу, что она мне во внучки годится.
– Не обижусь, – немного поразмыслив, согласилась девушка.
Хотя, честно говоря, она не могла взять в толк, для чего Лео пытается привить к своему генеалогическому древу столько инородных веток.
– Вот! – обрадовался Лео. – Видишь, Георг? А ведь она про меня еще ничего не знает…
– Ну почему же, шеф… долго о вас рассказывал, – почти не соврала потенциальная внучка безумного старца.
На лице шефа появилось выражение, которое обычно предшествует плевку.
– Георг! Ты начал ругаться в присутствии детей? А я предупреждал, что твой образ жизни…
– Извините, – не выдержала Мари, – но я была бы признательна, если бы вы были любезны нас выслушать…
Лео всплеснул руками, изобразив одиночный аплодисмент.
– Вежлива, учтива, красива! Бери пример, Георг! Но ты же меня никогда…
– Извините, – Мари решила проявить настойчивость, – но я…
– Да-да, я помню. Ты была бы признательна, но только при условии, что я буду любезен. Что ж, буду любезен. Вы, дитя мое, находитесь в самой полной, самой систематизированной… да чего там – самой единственной коллекции кошмаров!
Самопровозглашенный дедушка сделал торжественную паузу. Мари знала, что из вежливости должна упасть в обморок или хотя бы побледнеть, но лишь отметила про себя, что ее повысили из внучек в дочки.
– Давайте-давайте! – сказал Георг. – Пугайте. Мы с ней уже на Омордня ходили.
Лео разом растерял всю торжественность.
– Взяли?
– Ушел. Поэтому мы и пришли. Нужна информация…
– Можем договориться, – быстро сказал Лео и подмигнул.
Это стало последней каплей. Но даже окончательно выйдя из себя, Георг перешел с «вы» не на «ты» и даже не на «ты, старый маразматик», а на «он».
- Предыдущая
- 37/80
- Следующая
