Здесь вам не причинят никакого вреда

Оглавление

– А чем вы их кормите? – спросила Мари. – Кто их тут боится?

– Отличный вопрос! – сказал Георг. – Чем вы этих тварей кормите? Заманиваете детишек из соседнего садика?

– Детишек? – Лео задумался. – Что ж, в твоем предложении есть резон…

Георг в изумлении приоткрыл рот. Его подчиненная положила руку на наручники.

– Свежий детский страх… Качественный калорийный продукт… – коллекционер пошевелил губами, что-то прикидывая, после чего, к немалому облегчению Мари, решительно произнес: – Нет! Потому что, во-вторых, это, пожалуй, не очень гуманно по отношению к детям.

Георг тихо закрыл рот и отвернулся, безмолвно признавая, что сам виноват – нарушил золотое правило: не шутить чересчур тонко. Особенно в присутствии увлеченных людей, которые слишком часто принимают шутки за руководство к действию.

– А во-первых? – спросила курсантка.

– А во-первых, у меня будут проблемы с полицией, это же очевидно.

«А негуманное обращение с детьми, выходит, причина не очевидная», – хмыкнула Мари.

– Так все-таки, чьими страхами они у вас кормятся?

– За стеной стоматологический кабинет, – начал перечислять Лео, – в приемные часы оттуда идет неплохой поток; неподалеку кинотеатр, когда там крутят ужастики или фильмы с Беном Афлеком, кое-что сюда докатывается; этажом ниже живут на нетрудовые доходы, регулярно боятся прихода налоговой инспекции. Ну и по мелочам время от времени перепадает, – коллекционер ласково улыбнулся. – Вот вы сюда зашли и сразу легкий завтрак моим ребяткам обеспечили.

– Тех нескольких секунд, пока я боялась, им хватило на завтрак? – удивилась Мари.

– Какие несколько секунд? Георг их уже десять минут побаивается.

Инструктор фыркнул.

– Я? Побаиваюсь? Твоих уродцев? Даже не надейся!

– И правильно, – охотно согласился Лео. – Не надо их бояться. Не бойтесь! Здесь вам не причинят никакого вреда.

– Никакого вреда? – кротко переспросил Георг.

– Здесь вам не причинят никакого вреда, – кивнул коллекционер. – Нет в мире существ безобидней кошмаров. Разве только тараканы…

– Нет безобидней?! – старший инспектор закатал рукав, но бить старичка не стал, а лишь сунул тому под нос кулак, показав широкий белый шрам на предплечье. – Вот что мне оставил на память один из ваших безобидных! Хорошо хоть руку оставил…

– Кто? – деловито спросил коллекционер, осматривая шрам. – Когда?

– Омордень! Десять лет назад.

– Ах да, Омордень… – Лео снял очки и тщательно протер их о пиджак. – Хладноротый… Ну конечно же, ведь цель вашего визита – информация.

– Какая догадливость, – мрачно сказал Георг. – Да, нам нужна информация, А для этого нужно, чтобы ты замолчал и начал говорить по делу.

Коллекционера не смутило, что от него требуют одновременного молчания и разговора. Он аккуратно установил очки на нос и спросил:

– Так-с, что нового вам удалось выяснить об Омордне?

Георг сухо, по-казенному, перечислил все попытки отловить нахальный кошмар, начиная со смертоносной эпопеи десятилетней давности.

– Не раскусывал полицейских, а глотал целиком? – обрадовался старичок. – Это многое объясняет!

Когда Георг иссяк, коллекционер еще немного поразмышлял, улыбнулся чему-то своему и спросил:

– А почему он вас не съел?

Мари стало даже немного стыдно за то, что своим непопаданием в желудок Омордня она нарушила заведенный порядок. Георг не разделил чувства подчиненной.

– Это вы у нас спрашиваете?! – прошипел он. – Вы – у нас? Вы, эксперт, спрашиваете у нас, которые…

– Все-все-все, вы правы, правы, правы! – замахал руками старичок. – Мне просто было любопытно, что вы сами об этом думаете… Все-все! На вопросы здесь отвечаю я. Спрашивайте.

– Почему он нас не съел? – спросила Мари.

– С Георгом все тривиально.

– В смысле? – опешил полицейский.

– Прививка.

– То есть?

– Омордень тебя укусил, теперь он не может тебя проглотить.

– Не понял.

Лео начал терять терпение.

– Слушайте, мне что, читать вам лекцию о принципах действия прививок? Часть Омордня попала в тебя, а кому понравится кусать собственную часть?

Георгу это точно не понравилось. Мари бросилась к инструктору и прислонила ослабевшее тело шефа к клетке с Лифтогрызом.

– Хо, – сказал кошмар и покачал отвертками-пассатижами.

– Так я что… – проговорил полицейский, – отчасти… Омордень?

– Ну да, и что? И прекратите делать такие глаза, они уже есть в моей коллекции! Тоже мне, открытие. Все мы отчасти кто-то еще, одних комаров из человека можно налепить штук сто. А вот у Мари случай поинтересней. Тут надо пять секунд подумать.

Думал старичок действительно ровно пять секунд.

– Все ясно. Омордень – не такой, как другие кошмары…

– А почему? – спросила Мари.

– Да потому, что он десять лет лежит в спячке. Потом выходит на пару недель – и снова в спячку. Понимаете, что это значит?

– Это значит, что ему за пару недель нужно наесться на десять лет.

– Умница! Красавица! Правильно, Именно поэтому он так прожорлив, так неистов, так беспощаден, так целеустремлен! И какую реакцию вызовет у такого экспоната стреляющий в него полицейский? Кстати, стрелять пулями в Омордня – все равно что в подушку: пыли много, толку мало. А Мари действовала нестандартно. Нестандартно! Георг, вам понятно, что значит «нестандартно»?

– А? – сказал Георг, который слегка очухался, но еще не настолько, чтобы воспринимать что-либо нестандартное.

– Все с тобой понятно, – вздохнул Лео. – Мари, слушай ты. Ты удивила Омордня, сбила его с толку. Он не понял, кто перед ним – полицейский или ребенок, агрессор или жертва, поэтому не смог решить, что делать – глотать тебя или пугать. А разбираться ему было некогда.