Сабина на французской диете

Оглавление

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

~ ~ ~

Сабина твердо решила не ходить на свадьбу двоюродной племянницы, а просто передать подарок и цветы. Тащиться за город по такой слякоти жуть как не хотелось. За праздничным столом наверняка заставят выпить, хотя бы шампанского, и всю обратную дорогу она будет панически бояться гаишников.

Да еще родственники на банкете начнут приставать с вопросами: «Ну, а когда ты устроишь свою жизнь?» Как будто Сабина ее уже не устроила — так, как ей хочется. Возможно ли вообще объяснить куче сентиментальных тетушек и дядюшек, — особенно на свадьбе! — что муж не обязательно входит в набор «предметов первой необходимости»?

Сабина придумала достойный предлог для того, чтобы никуда не ехать, и, не откладывая, позвонила маме. И та буквально сразила ее, сообщив:

— Ты в курсе, что на празднике будет Наташа Буриманова? — Помолчала и коварно добавила:

— С мужем, разумеется.

Заготовленная отговорка мгновенно застряла у Сабины в горле. Дима Буриманов был ее первой большой любовью, и она не видела его много лет. Они подружились еще в школе, потом у них был долгий роман, красивый и бурный. Но как-то раз одна их маленькая рядовая ссора переросла в затяжную размолвку. Никто не хотел мириться первым. Сабина была убеждена, что рано или поздно Дима придет с повинной. Ждала месяц, два, три… И вдруг узнала, что он женился на ее собственной двоюродной сестре. С которой она же их и познакомила! Удар был настолько силен, что при воспоминании о нем у Сабины до сих пор звенело в голове.

За прошедшие годы им ни разу не довелось встретиться. В конце концов она сообразила, что Дима просто избегает семейных сборищ, на которых можно столкнуться с бывшей девушкой. Или его не пускает на эти сборища ревнивая супруга.

Интересно, как он сейчас выглядит? Племянницы болтали, будто он начал лысеть, а Наташка превратилась в настоящую квочку. У них двое детей и все та же крохотная квартирка в Медведкове. Она не работает, а он занимает административную должность в московском филиале крупной западной компании.

Сабина поняла, что не сможет удержаться и отправится на эту свадьбу — только для того, чтобы посмотреть на чету Буримановых. Сказать по правде, ей уже давно и страстно хотелось обсудить с Димой их прошлые отношения. Почему он ее так бесцеремонно бросил? Наташка банально окрутила его, воспользовавшись моментом? Или дело в чем-то другом? Сабина желала выяснить все.

Со дня Диминой свадьбы у нее в желудке жила холодная осклизлая жаба. И как только намечались серьезные отношения с каким-нибудь достойным человеком, жаба напоминала о себе. От нее следовало избавиться во что бы то ни стало.

Из офиса Сабина уходила, как всегда, одной из последних. Заперла на ключ кабинет и быстро двинулась по коридору, в конце которого неожиданно столкнулась с главным боссом Кологривовым. Он выскочил из-за угла, едва не сбив ее с ног. Кологривов не любил терять времени даром и носился по зданию ураганом, сея смуту и творя разрушения. Он установил в своей вотчине драконовские порядки, и Сабине нередко казалось, что сотрудники «Альфы и омеги» вот-вот перейдут на военное положение.

Кологривов разместил свою консалтинговую фирму в самом центре Москвы, арендовав четыре этажа в одном из тех современных зданий, которые так портят облик родного города. Среди старинных особняков здание выглядело нелепо и наводило на мысль о том, что архитектор получил свой диплом за бабки, а застройщик подряд на строительство — по блату. Однако Кологривову все эти тонны стекла и металла дико нравились. Неудивительно, что он носил безвкусные галстуки и был женат на женщине с тонкими губами.

— А, Брусницына! — бросил он, окинув ее невнимательным взглядом. — Рад с вами встретиться. Вы наш лучший проектный менеджер. И мы уже рассматриваем вопрос о повышении вам заработной платы. — Он взял ее за локоть холодными начальственными пальцами и подтолкнул к лифту.

Это был мужчина среднего роста и ничем не примечательной внешности. Вероятно, для того чтобы добавить себе солидности, он отрастил довольно внушительные усы. Другие атрибуты его величия — часы, ботинки и костюм — были куплены в магазинах, которые обычным людям знакомы только по вывескам.

— Мы очень ценим вашу четкость и ответственность, — добавил он.

Щеки Сабины окрасились ярким румянцем — от удовольствия. Каждый день по дороге на службу она шла пешком через Триумфальную площадь мимо громадного каменного Маяковского, который смотрел на нее сверху с величественной усмешкой. Что, мол, ты там копошишься внизу? К чему стремишься? Чего достигла?

Она уже о-го-го чего достигла! Если еще и зарплату прибавят…

— Завтра ожидается важный клиент, — значительным тоном сообщил Кологривов, вызвав лифт. — Вернее, потенциальный клиент. Он пока выбирает между нами и нашими конкурентами. Постарайтесь, чтобы о других консультантах после разговора с вами он и не помышлял. Я на вас рассчитываю.

— Разумеется, Валерий Федорович! — воскликнула Сабина. — Я сделаю все, что смогу.

Она пропустила босса вперед, а сама задержалась на крыльце, застегивая плащ под самое горло: по улице гулял коварный весенний ветер, обожавший застуживать легкомысленных модниц. В старом переулке было тесно от кое-как припаркованных автомобилей. Они наполовину занимали тротуары и мешали пешеходам, им приходилось жаться к стенам домов, вдоль которых тянулись провисшие бело-красные ленты, призывавшие остерегаться сосулек. С крыш звонко капало, но никто не радовался этой капели, потому что тротуары не чистили, и люди скакали по ледяным буграм, шипя и чертыхаясь.