Пиппи Длинныйчулок 1-3

Оглавление

А Пиппи была в отличном настроении. Она похлопала господина Нильссона, который шастал по столу взад и вперед между тарелками, похлопала Томми и Аннику, она то напевала, то насвистывала, то весело пританцовывала и, казалось, не замечала мрачного настроения Томми и Анники.

– До чего же здорово будет снова отправиться в плаванье! – воскликнула она. – Подумать только, на море такая свобода, такой простор!

Томми и Анника вздохнули.

– И по правде говоря, мне очень хочется увидеть Куррекурредутию. Вы только представьте себе: растянуться на берегу и обмакнуть большие пальцы ног в самый настоящий-пренастоящий Тихий океан. Разинешь рот – и прямо туда свалится спелый банан.

Томми и Анника вздохнули.

– Думаю, играть с маленькими черными негритятами тоже будет весело, – продолжала Пиппи.

Томми и Анника опять вздохнули.

– И что это вы все вздыхаете? – спросила Пиппи. – Может, вы не любите негритят?

– Любить-то мы любим, – ответил Томми. – Да вот только мы сидим и думаем, что ты не скоро вернешься на Виллу Вверхтормашками.

– Ясное дело, не скоро, – весело сказала Пиппи. – Но я из-за этого вовсе не расстраиваюсь. Мне думается, что на острове Куррекурредут еще веселее.

Анника повернулась к Пиппи, ее бледное лицо выражало отчаяние.

– Ах, Пиппи, как долго ты собираешься там оставаться?

– Почем я знаю? Может, до самого Рождества.

Анника тоненько застонала.

– Кто знает, – сказала Пиппи, – может, на острове Куррекурредут так весело, что мне захочется остаться там навсегда. Тра-ля-ля! – воскликнула Пиппи, продолжая танцевать. – Быть негритянской принцессой не такое уж плохое занятие для меня, ведь школьного образования у меня почти что нет.

Глаза на бледных мордочках Томми и Анники как-то подозрительно заблестели.

– Хотя, если хорошенько подумать, вряд ли я останусь там навсегда, – сказала Пиппи. – Придворная жизнь мне, поди, под конец может надоесть. И в один прекрасный день я точно скажу чтонибудь вроде: "Томми, Анника, не пора ли нам сматываться домой на Виллу Вверхтормашками?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что я хочу сказать? Вы что, шведского языка не понимаете? А может, я забыла сказать, что вы тоже поедете со мной на остров Куррекурредут? Мне казалось, что я вам об этом сказала.

Томми и Анника спрыгнули со стульев. Задыхаясь от волнения, они не могли вымолвить ни слова. Под конец Томми сказал:

– Что ты болтаешь! Папа с мамой нам этого в жизни не позволят!

– Ах-ах-ах, да неужели? Я уже обо всем договорилась с вашей мамой. Ровно на пять секунд на Вилле Вверхтормашками воцарилась тишина. Но

потом раздались два диких вопля. Это кричали от радости Томми и Анника. Господин Нильссон, который сидел на столе и пытался намазать свою шляпу маслом, удивленно поглядел на них. Еще больше он удивился, увидев, как Пиппи, Томми и Анника, взявшись за руки, пляшут вокруг стола дикий танец. Они стучали ногами и кричали так громко, что лампа сорвалась с потолка и свалилась на пол. И тут господин Нильссон швырнул нож в окно и тоже принялся плясать.

– Это в самом-самом деле правда? – спросил Томми, когда они успокоились и уселись на дровяной ларь, чтобы все хорошенько обсудить.

Пиппи кивнула в ответ. И это в самом деле была правда. Томми и Анника получили разрешение отправиться с Пиппи в Куррекурредутию. Ясное дело, почти все тети из этого маленького городка приходили к фру Сеттергрен и говорили:

– Ты ведь не собираешься в самом деле отпустить своих детей плавать по Тихому океану вместе с Пиппи Длинныйчулок? Быть того не может, что ты это серьезно решила.

А фру Сеттергрен отвечала им:

– А почему бы мне их не отпустить? Дети болели, и доктор сказал, что им нужна перемена климата. Я давно знаю Пиппи и могу сказать, что она никогда не причиняла вреда Томми и Аннике. Никто не будет о них лучше заботиться, чем она.

– Да, но доверить детей этой Пиппи Длинныйчулок! – говорили тети, брезгливо морщась.

– Да, именно Пиппи, – отвечала им фру Сеттергрен. – Может, она и не всегда умеет себя прилично вести. Но у нее доброе сердце, а это куда важнее.

И вот однажды, прохладным весенним днем, Томми и Анника впервые в жизни покинули свой маленький-премаленький городок, чтобы вместе с Пиппи отправиться в большой и удивительный мир. Они все трое стояли у поручней, а свежий вечерний ветер надувал паруса «Попрыгуньи». Нет, не все трое, вернее, все пятеро, потому что лошадь и господин Нильссон тоже отправились в плавание.

Все школьные товарищи Томми и Анники стояли на пристани и чуть не плакали оттого, что расстаются с друзьями, а также и от зависти. На следующий день им надо было, как всегда, идти в школу. По географии им задали на дом выучить острова Тихого океана. А Томми и Аннике не придется больше учить уроки чуть ли не целый год. «Здоровье важнее школьных занятий», – сказал доктор. «А острова Тихого океана они смогут выучить на месте», – добавила Пиппи.

Мама и папа Томми и Анники тоже стояли на пристани. Когда дети увидели, что родители вытирают глаза платком, сердце у них немножко защемило. И все же они были так счастливы, что дух захватывало.

«Попрыгунья» медленно заскользила от причала.

– Томми! Анника! – закричала вдогонку фру Сеттергрен. – Когда поплывете по Северному морю, наденьте по два теплых свитера и...

Остальные ее слова потонули в прощальных криках людей на пристани, в ржании лошади, веселых воплях Пиппи и трубных звуках, которые сморкаясь издавал капитан Длинныйчулок.

Путешествие началось. Над «Попрыгуньей» светили звезды, вокруг ее форштевня плясали льдины, и ветер свистел в ее парусах.