Странствия дракона

Оглавление

Крохотная королева, длиной не больше ладони ребенка, освободилась от оболочки и завертела головой, разыскивая что-нибудь съедобное. Килара быстро отщипнула кусочек мяса и положила перед ней; зверек двинулся вперед и уткнулся в пищу. Второй кусок Килара бросила в нескольких дюймах от первого, стараясь направить ящерицу к себе. Пронзительно, яростно вскрикнув, файр прыгнул, вцепившись в мясо; движения ящерицы стали более уверенными, крылья расправились и высыхали на глазах. Голод, голод, голод — только это желание билось в маленькой головке, и Килара, пытаясь успокоить новорожденную, сосредоточилась на мыслях о любви и радости, которые она испытывает при виде золотого зверька. Пять кусков-приманок — и королева файров оказалась на ее руке. Килара осторожно поднялась, держа мясо у разинутой пасти ящерки, и двинулась прочь от очага и царившего там хаоса.

Да, там был хаос, суматоха и паника, несмотря на все ее советы. Три яйца Мерона треснули почти одновременно. Двое новорожденных немедленно вцепились друг в друга, пока Мерон неуклюже пытался повторить действия Килары. «С его жадностью он, вероятно, потеряет всех троих», — подумала женщина с мстительным удовлетворением. Затем она заметила, как из нескольких яиц показались другие бронзовые. Ну, что ж, значит, у ее королевы есть надежда обзавестись парой, когда для этого придет время.

Два человека ухитрились заманить ящериц на руки; они последовали примеру Килары и выбрались из сгрудившейся у камина толпы, подальше от воплей голодных файров и испуганных криков людей.

— Как долго нужно их кормить, госпожа? — спросил один из мужчин; глаза его сияли радостным изумлением.

— До тех пор, пока они способны раскрыть пасть. Затем они уснут и останутся с вами. Когда пробудятся, накормите их снова. Если будут жаловаться на кожный зуд, купайте их и натирайте маслом. У них должна быть прочная шкура; если она начнет трескаться в Промежутке, страшный холод может убить и ящерицу, и дракона… — Килара подумала о том, как часто она читала подобные наставления юным всадникам. Ну, теперь этим занимается Брекки, хвала Золотому Яйцу!

— Но что делать, если они уйдут в Промежуток? Как удержать их?

— Вы не можете удержать дракона; о н сам остается с вами. Его нельзя посадить на цепь, словно стража порога.

Киларе стала надоедать роль наставницы. С отвращением оглянувшись на останки файров, погибших на камнях очага, она направилась по лестнице внутрь холда. Не имело смысла оставаться здесь; лучше подождать в покоях Мерона и выяснить, сумел ли он пройти Запечатление с огненной ящерицей.

Придита сообщила, что она весьма опечалена — ей пришлось доставить выводок туда, где почти всех файров ждала смерть от неумелых рук у холодного чужого очага.

«Пожалуй, в Южном нам удалось бы сохранить больше, — согласилась Килара. — Зато на этот раз нам досталась прелестная малышка»

Придита проворчала что-то, но, кажется, это не касалось новорожденного файра, и Килара не стала переспрашивать.

Глава 7

Вейр Бенден, утро; кузнечная мастерская Телгара, раннее утро

Ф'лар получил послание Ф'нора — пять мелко исписанных листов — в тот момент, когда собирался в мастерскую Фандарела, чтобы осмотреть устройство, предназначенное для быстрой передачи сообщений. Лесса уже была в воздухе и ждала его.

— Ф'нор сказал, что это срочно. Дело в том… — начал Г'наг. — Я прочитаю, как только смогу, — прервал посланца Ф'лар. Кое-что не следовало говорить вслух. — Благодарю тебя — и прости, спешу.

— Но, Ф'лар… — остаток фразы заглушил лязг когтей Мнемента, направлявшегося к обрывистому карнизу. В следующий миг зверь ринулся вверх.

Ф'лар чувствовал, что дракон поднимается очень осторожно, и это не улучшило его настроения. Пожалуй, Лесса была права, когда вчера советовала ему не слишком долго болтать и не слишком много пить с Робинтоном. У этого арфиста вместо желудка винная бочка. Фандарел удалился в полночь, забрав свое механическое сокровище. Лесса была готова держать пари, что кузнец никогда не спит, как и прочие работники в его мастерской. Сама она ушла не раньше, чем добилась от Ф'лара обещания не засиживаться допоздна с Робинтоном.

Ф'лар собирался сдержать слово, однако арфист рассказывал так много интересного о разных холдах, о мелких владетелях и их влиянии на могущественных лордов. Эти сведения были необходимы Ф'лару, если он действительно решится выполнить задуманное.

У всадников зрелого возраста почтение к традиционным методам обороны вошло в плоть и кровь. Семь Оборотов назад, когда Ф'лар осознал, что один Вейр не способен спасти Перн, что приготовления к защите идут слишком медленно, он перенял многие приемы Древних. И теперь от всего этого было непросто отказаться. Он сам и остальные всадники Бендена обучились у Древних искусству борьбы с Нитями. Теперь им были ведомы все уловки врага, они научились оценивать особенности атак, узнали, как сберегать силы всадников и зверей, как предохраняться от паров фосфина и ударов Нитей. Ф'лар не мог сказать, в какой момент ученики превзошли учителей, но теперь Бенден и Южный Вейр стали сильнее, они защищали свои холды успешнее, интеллект их драконов был выше. Во имя благодарности и уважения к своим наставникам Ф'лар был готов не замечать их недостатков. Но он мог поступать так до тех пор, пока ошибки, ненадежность и обособленность пришельцев из прошлого не заставили его трезво оценить результаты их действий. Несмотря на разочарование, что-то в душе Ф'лара — то ли внутренняя сила, делающая человека героем, то ли тот идеальный образ, с которым человек сверяет собственные достижения — стремилось к объединению всех всадников; он жаждал сломить непреклонность Древних — упорную приверженность к старомодным обычаям и отрицанию нового.