|
Оценить:
|
Знак Единения
- Предыдущая
- 60/92
- Следующая
60
– Да ты!..
– Да, я!
Я поднялась на ноги, плохо ощущая собственное тело и мало представляя, как буду сражаться. Пустые ножны со стуком упали на гальку.
– Рель, не надо… пожалуйста. – Подруга, пошатываясь и тяжело опираясь на меня, встала. – Это не то, чего хотела бы Кирина…
Сейчас мне было плевать, чего именно и кто хотел. Сила пусть по каплям, но вливалась в меня. И даже эти крупицы опьяняли, кружили голову, действуя подобно глотку крепкого вина на пустой желудок. Лезвие моего меча с хмельной наглостью отвело направленные мне в грудь копья. Оттолкнув нетвердо стоящую на ногах подругу с линии удара, я поднырнула под руку ближайшей неранки. Через кувырок прокатилась по скользкой влажной гальке и встала уже за спинами противниц. Те стремительно обернулись и все втроем кинулись на меня.
Глупо. На их месте я бы просто взяла в заложницы Эону.
– Ай-яй-яй, как нехорошо, втроем на одну, – зацокала языком я, подражая интонациям старой шаманки, и отступила подальше от старающейся вновь подняться на ноги подруги. – А как же честь воина?
– Не чейни говорить о чести! – Одна из младших метнула в меня копье. Оно намертво застряло в стланике. – О чести сестер тем более!
Дура. Хотя бросок неплохой – прицельный, сильный, – я увернулась, но с большим трудом.
Девчонка, оставшаяся без копья, взялась за лук. Дважды дура. Ну какая польза от лука в ближнем бою?!
Если трезво оценивать мои шансы, я уже могла прикончить соперниц, и не по разу. Даже в нынешнем плачевном состоянии: муштра аалоны Валенты, Силовая подпитка и легендарный меч – хорошее подспорье в таком деле. Останавливало меня вовсе не человеколюбие – трупы на берегу вряд ли добавят нам лояльности местного населения…
Ч-черт, о чем я думаю!
Подруга бросилась ко мне и тяжело повисла на правой руке.
– Рель, это же дети! – заорала Эона прямо в ухо.
Нет, я с ней точно оглохну!
– Сами напросились! – Я попыталась ее отпихнуть, но не вышло – девушка вцепилась в меня намертво. Пользуясь заминкой, младшая из неранок, отбросив лук, метнулась за своим копьем. Не такая уж она и дура, надо заметить.
А Эону тем временем понесло…
– Сестры. – В голосе подруги послышались слезы, а во взгляде солидно прибавилось фанатизма. – Что вы делаете, сестры?! Разве этому учит кодекс чести воительниц? Разве не написано там: «Сестра должна быть справедлива и честна. Сестра должна проявлять сочувствие к людям. Сестра должна владеть собой»? И недаром же начертано Богиней на скале пришествия: «Тэй'на, орсой эс'зонн ниват утан'на»!
Мы уставились на девушку в немом изумлении. Все четверо.
– Утан'нэа лэста, – отдышавшись, выдала та, которую называли Маль. – Воззвание проклятых, что сразу-то «слово прибывших» не сказали? Сколько сил и времени бы сохранили.
– Мне вот тоже о-о-очень интересно. – Видимо, мой взгляд предвещал мало чего хорошего, потому как подруга отлепилась от меня и попятилась на пару-другую шагов. Конечно же тотчас поскользнулась и шлепнулась на землю.
Маль закинула копье на плечо, подошла к Эоне и подала руку, которую та приняла, не колеблясь.
– Богиня любит нас.
– Все верно, любит, – неслышно пробормотала я, подбирая ножны. Стоило Неотразимой в них оказаться, как весь мой запал потух, а кураж развеялся. – Некоторых – особо извращенным образом.
ГЛАВА 16
Расщелина вывела нас с пляжа в редкий ельник. Прежде чем добрести до одинокого дома с островерхой, устланной соломой крышей, мы поплутали «в трех соснах» и побродили вдоль берега. Для чего это было нужно, стало понятно, когда на подступах к дому к нам присоединились еще три девушки. Они вынырнули из ближайших кустов и невозмутимо зашагали рядом. Троица была весьма колоритной: раскосая уроженка дарстанских степей, смуглая кучерявая джерийка и беловолосая светлоглазая северянка.
«Конвой?» Хотелось бы думать, что это почетный эскорт, но не настолько я отупела. Хотя в моем нынешнем состоянии все возможно… Голова просто раскалывалась, тело лихорадило, а ломота маятником отдавала в затылок. Кожу стянуло высохшей морской солью. Горло першило, и изредка я срывалась на кашель, а в носу свербело, предвещая насморк. Оказывается, я отвыкла болеть. Не восполнять растраченный резерв, не заживлять в спешке полученные раны, а вот так по-обычному ловить простуду от переохлаждения.
Эона выглядела не лучше. Ее знобило, лицо горело, а взгляд понемногу терял осмысленность.
Встречающая нас на пороге дома женщина средних лет совсем не излучала добродушие и гостеприимность. Тяжелая коса смоляных волос явно плелась в страшной спешке – в прическе было полно «репьев». В остальном же неранка выглядела собранной и опрятной: рубашка заправлена, жилет завязан на все веревки, отвороты мягких сапог аккуратно расправлены.
За спиной незнакомки виновато жалась Миган: самая младшая из девчонок умчалась вперед нас, чтобы предупредить дозорных.
– Тай'ека! – выругалась неранка вместо приветствия. – Чем ты думаешь, Мальена?!
Ругательство было мне смутно знакомым – пару раз я слышала его от Кирины, доведенной до ручки. Во всех прочих случаях она предпочитала отделываться емким, а главное безликим «хмарь».
– Младшая сестра Мэделена, простите, я… – попыталась оправдаться Маль.
– Нэтка аах'ена! – по-видимому, продолжала расширять мой словарный запас нецензурной неранской лексики женщина. – Где голова твоя была?
Девушка сильнее вжала голову в плечи. Мирта, Эона и я машинально сделали то же самое.
– Но я…
– У нерестящейся таги разума и то больше! Ты подвергла опасности не только себя, но и своих подопечных! Что ты должна была сделать по приказу? Ну?
- Предыдущая
- 60/92
- Следующая
