Рождение Стальной Крысы

Оглавление

Пока он стучал по клавишам, я сидел, расслабившись, и старался не отвлекать его, ерзая на стуле. Кое-как моя показуха удавалась, я выглядел почти спокойным.

Наконец он откинулся в кресле и принялся разглядывать меня. Он не сделал ни одного движения, но пистолет исчез. Кажется, полная победа. Да нет же, не полная – просто начался следующий раунд.

– Я тебе верю, Джим, и благодарен за теплые слова. Но я работаю только в одиночку, и ученики мне не нужны. Знаешь, я был готов убить тебя, чтобы не засветиться. Но теперь, мне кажется, можно обойтись и без этого. Достаточно твоего слова, что впредь ты не станешь искать встреч со мной и никогда больше не воспользуешься моим именем в своих целях.

– Конечно, обещаю. Я прикинулся Слоном лишь для того, чтобы привлечь к себе ваше внимание, и только. Но умоляю, измените свое решение, примите меня в свою Академию!

– Ее не существует, – ответил он, тяжело поднимаясь на ноги. – Прием заявлений прекращен.

– Тогда позвольте мне сформулировать мою просьбу немного иначе, – не унимался я, чувствуя, что рандеву подходит к концу. – Заранее простите, если я испорчу вам настроение, но делать нечего – приходится выйти за рамки приличий. Сэр, я молод, мне нет еще и двадцати, а вы живете на этой планете уже более восьмидесяти лет. Я очень недолго занимаюсь своим ремеслом, но и за это время сумел ощутить полное одиночество. Я работаю один и только для самого себя. У меня нет друзей в преступном мире, потому что все, кого я встретил там, оказались жуткими дилетантами. Поэтому, собственно, мне все приходилось делать в одиночку. Но если я, такой молодой, настолько одинок, что такое тогда ваше одиночество?

Он замер и стоял совершенно неподвижно, опершись рукой о стол и уставившись в стену, будто в окно, за которым виднелось что-то недоступное моему взору. Потом вздохнул и, будто выпустив при этом из себя всю силу, тяжело опустился в кресло.

– Ты прав, мой мальчик. Не хочу это обсуждать, но твои слова попали в цель. Да, ты прав, но что поделаешь? Я уже стар, где мне менять привычки. Желаю тебе всего доброго и спасибо тебе за увлекательную неделю. Она напомнила мне старые добрые времена.

– Но, сэр, подумайте еще раз!

– Нет, невозможно.

– Сэр, дайте мне свой адрес, я перешлю вам деньги.

– Оставь их себе. Ты их честно заработал. Только в будущем используй другое имя. Пусть Слон почивает с миром. И еще, хотел бы дать тебе совет. Направь свои способности на другое, стань полезным обществу. Тогда, наверное, тебе удастся избежать того жуткого одиночества, о котором ты уже имеешь представление.

– Никогда! – завопил я. – Никогда и ни за что! Лучше я кончу свои дни в тюрьме, чем стану работать на этих ослов! Я ненавижу общество!

– Но ты можешь измениться.

– Это невозможно, – с пылом возразил я, но – самому себе, потому что комната была пуста.

Глава 10

Да, бывает и так. Казалось бы, я взобрался на верх блаженства, и что же? Снова в пустоте тоскливейшей депрессии. Я в точности исполнил все, что задумал, мой замысловатый план сработал блестяще. Я выманил Слона из норы и сделал ему предложение, от которого он отказаться не мог.

Но отказался. Что мне теперь была радость от удачно осуществленного ограбления? Эти деньги были для меня как пепел. Я сидел в своем номере и думал о будущем, а там – только пугающая пустота. Казалось, что после неоднократного пересчитывания деньги полностью потеряли и ценность, и смысл. Разрабатывая свой план, я взвесил все. И не учел одно – что он может меня просто-напросто выпроводить. Смириться с этим, понятное дело, было нелегко.

На следующий день я возвратился в Биллвилл и занялся собой, то есть принялся жалеть самого себя. Вот уж что мне нисколько не свойственно! Но на этот раз я и наслаждался этим занятием. Наконец, взглянув в зеркало, увидел там угрюмую физиономию с ввалившимися глазами и показал ей язык.

– Баба! – сказал я сам себе. – Маменькин сынок, плакса, самовлюбленный идиот.

Ну, и так далее. Немного разогнав тучи депрессии, сварил себе кофе – никакого алкоголя, чтоб его! – и сел попивать да о будущем думать. Что дальше?

А ничего. По крайней мере – теперь. В голову не лезло ничего конструктивного. Все планы утыкались в гладкую стену, а там не было видно ни единой лазейки. Я щелкнул кнопкой тривизора, тот был настроен на коммерческий канал, но еще до того, как я успел переключиться на другой, передо мной во всем своем трехмерном великолепии и шике объявилась дикторша. Одежды на ней было немного, а имеющаяся так просвечивала, что переключать каналы я помедлил.

– Поезжайте туда, где веет ароматный бриз, – заверещала она, – на серебряных песках Ватикана будем мы вдвоем. Ватикано-Бич, солнце и волны освежат вашу душу…

Я вырубил тривизор. Душа моя и так чувствовала себя неплохо, так что соблазнительные формы красотки меня только отвлекали. Надо думать о будущем, не до любви пока. Но Ватикано-Бич…

В самом деле! А почему бы мне не отправиться в кратковременный отпуск – или я его не заслужил? Как это не заслужил, когда в последние месяцы вкалывал почище любого бизнесмена, уподобляться которым мне, как вы понимаете, вовсе не хотелось. Деньги у меня были, и весьма неплохие, так почему бы не потратить часть нажитого столь тяжелым трудом состояния. От проблем, конечно, убежать не удастся: я знаю – от себя не уйдешь. Но что из того? Я могу прихватить проблемы с собой и разобраться с ними в приятной обстановке.

Но только куда? Не на серебристые же пляжи, в самом деле. Я пощелкал клавишами компьютера, вывел на экран парочку путеводителей и не спеша с ними разбирался. М-да… Приятного мало. На побережье можно бы поехать, но только – с этой девчонкой из рекламы, а это весьма проблематично. Шикарные отели, дорогие круизы, музейные редкости – все это привлекало меня не больше, чем каникулы на ферме свинобразов. А что, может, и в самом деле? Подышать свежим воздухом, вспомнить деревенское детство. Понятное дело, когда я выбрался в город, то он мне очень понравился. И с тех пор за городом я уже не был.