Рождение Стальной Крысы

Оглавление

– А она сработает, брат Фарвел? – осведомился Димонте. – Я же в этих механизмах ничего не соображаю.

– Зато я все в них понимаю, вот увидите. Едва только мост спустят, как машина разнесет его вдребезги.

– Да уж хотелось бы. А то стены высоки, и потери, если придется лезть через них, будут большими.

Брат Фарвел отошел к устройству и принялся инструктировать водителя. В котел подкинули очередную порцию дров, шипение усилилось. День уже наступил. Поле перед нами лежало совершенно мирное, тихий такой сельский пейзаж. Просто идиллия. А позади, за моей спиной, в кустах скрывалась маленькая, но армия и боевые машины. Было ясно, что схватка начнется, едва мост опустят и машины выведут его из строя.

Нам приказали лечь – чтобы не заметили из замка. Солнце давно уже взошло, день был в разгаре, но ничего не происходило. Я подобрался к машине поближе.

– Не опускается, – пробормотал вдруг Фарвел. – В это время мост всегда опущен. Что-то тут не так.

– Может, они знают, что мы здесь? – предположил капо Димонте.

– Да!– Над нами раздался невероятно громкий голос. Казалось, он идет с верхушек деревьев. – Мы знаем, что вы здесь. Ваша атака обречена. И все вы – также. Готовьтесь встретить неминуемую смерть!

Глава 25

Да, голос возник совершенно неожиданно. Я аж подпрыгнул от удивления. И не только я – монах, управлявший машиной, был ошарашен не меньше. Его рука дернула какой-то рычаг, раздалось шипение, стрела рванулась вверх, описала широкую дугу и врезалась в какую-то невидимую преграду: аппарат содрогнулся и задребезжал. Стрела замерла, но камень, лежавший в ковше, по инерции продолжал движение. Я рванулся вперед и успел заметить, что он рухнул в ров прямо перед поднятым мостом. Отличный выстрел – наверняка камень разбил бы мост, если бы тот был опущен.

Все вокруг пришло в движение. Брат Фарвел отшвырнул монаха от рычагов и принялся его колошматить, рыча от ярости. Появились мечи, забегали солдаты – некоторые стали палить по кронам деревьев. Капо Димонте изрыгал приказы, которых никто не слушал. Я прижался спиной к дереву, взял на изготовку ружье и приготовился отражать атаку.

Но атаки не последовало. Снова загремел таинственный голос:

– Уходите. Возвращайтесь туда, откуда вы пришли. Вас пощадят. Капо Димонте, ты делаешь ошибку. Тебя просто используют Черные монахи. Ты погибнешь зря. Возвращайся в свою крепость, здесь тебя ждет только смерть.

– Вот он! Я его вижу! – заорал брат Фарвел, тыча пальцем куда-то вверх. Тут он обернулся и, обнаружив меня, приказал: – Вон там, на ветке. Это творение дьявола, немедленно уничтожь его!

А почему бы и нет? Теперь я тоже увидел эту штуку. Подумаешь, обычный громкоговоритель. Ружье бабахнуло, сильно толкнув меня в плечо, мимо. Выстрелил еще раз, и динамик рассыпался на кусочки.

– Это всего лишь машина! – заорал брат Фарвел. – Начинайте атаку. Капо, гоните людей вперед. Мои метатели смерти поддержат вас – они проломят стены.

Выбора не было. Капо закусил губу и подал знак горнисту. Тот издал три резких звука, их подхватили горнисты на флангах и в тылу. Когда передовые части войска вышли из леса, он поднял меч и приказал следовать за ним. С огромной неохотой я затрусил вперед.

Да, яростной атакой мероприятие назвать было трудно. Так, что-то вроде принудительной прогулки. Мы вышли в поле и стали ждать, пока на позиции выедут метатели смерти. Наконец паровики заняли свои места и принялись швыряться камнями. Камни свистели над нашими головами, некоторые исчезали за стенами крепости, а некоторые – ударялись в стены и отскакивали от них. Черта с два они их проломают.

– Вперед! – заорал капо и взмахнул мечом. И вот тут-то…

Из-за крепостных стен вылетели серебристые шары, пролетели над полем и упали неподалеку от нас.

Хлоп – и раскрылись. Один упал совсем рядом, так что я смог увидеть, что это – тонкостенный контейнер, заполненный какой-то жидкостью. А жидкость дымилась и, похоже, интенсивно испарялась. Отравляющее вещество! Я кинулся прочь, стараясь на бегу не дышать. Куда там! Эти штуковины падали повсюду, в воздухе разливался тяжелый химический запах, легкие уже разрывала боль удушья, и я не смог удержаться – вдохнул.

И как только воздух попал в легкие, упал. И мрак объял меня.

Я лежал на спине – вроде бы, но остальное совершенно тонуло в сплошной головной боли. Малейший поворот головы словно затягивал раскаленный обруч на висках. Я попытался приоткрыть хотя бы один глаз – внутри глаза словно что-то взорвалось. Я застонал и услышал, что мой стон подхвачен товарищами по несчастью. Боль в голове была совершенно невероятной, какой-то галактической, всемирной головной болью, по сравнению с которой любая мигрень – полная чепуха. Я вспомнил все случаи, когда у меня болела голова, и посмеялся над прошлым. Детские штучки. Вот эта – настоящая. Рядом кто-то застонал, и я – как и многие, лежащие вокруг, – отозвался, и не только из солидарности.

Но понемногу боль начала отпускать. Удалось даже приоткрыть глаз, затем другой. Надо мной высилось голубое небо, ветер шуршал травой. С огромной осторожностью я приподнялся на локте и окинул взглядом поле битвы.

Оно было усеяно бездыханными телами. Впрочем, некоторые уже возвращались из небытия и сидели на земле, держась за головы. А парочка тех, что повыносливее или – поглупее, даже поднялись на ноги. Повсюду валялись обломки серебристых снарядов, выглядевших теперь совсем невинно. В голове все еще что-то стучало, но не это было теперь важно. Итак, мы живы. Газ не убил нас, но просто вывел на время из строя. Весьма благородно. Я взглянул на собственную тень и прикинул, насколько она укоротилась. Сейчас что-то около полудня. Итого, мы были без сознания несколько часов.