Младший брат

Оглавление

Глава 17

И мы рассказали ей все. Мне самому стало интересно. Оказывается, это кайф — обучать других пользоваться современными технологиями. Классно, когда у тебя на глазах люди начинают понимать, как посредством доступных им устройств сделать свою жизнь лучше, разнообразнее. Энджи здорово помогла мне — из нас двоих получилась отличная команда. Мы по очереди разъясняли журналистке икснетовскую кухню. Барбара, конечно, тоже молодец, все схватывала на лету.

Оказалось, что она в прошлом писала о криптовойнах в начале девяностых, когда правозащитные организации типа «Фонда электронных рубежей» боролись за право американцев пользоваться передовой шифровальной технологией. До сих пор у меня было смутное представление об этом периоде, но Барбара сумела рассказать мне о нем так потрясно, что я даже покрылся гусиной кожей.

Сейчас трудно поверить, но в то время правительство приравнивало криптографию к боеприпасам и по соображениям национальной безопасности считало противозаконным продажу за границу знаний в этой области, а также использование их в личных целях граждан. Нет, вы понимаете? В нашей стране поставили вне закона математику!

Инициатором этого запрета стало Агентство национальной безопасности США. Оно разработало шифровальный стандарт, который, по утверждению руководства АНБ, был достаточно защищен для использования банками и их клиентами, но все же не настолько, чтобы позволить мафии сохранить в секрете от агентства свою бухгалтерию. Утверждали также, что взломать стандарт DES-56 практически невозможно. И тогда один из миллионеров-соучредителей «Фонда электронных рубежей» заплатил 250 тысяч долларов за создание дешифровщика, который раскалывал стандарт DES-56 всего за два часа.

Агентство национальной безопасности продолжало настаивать на том, что у американских граждан не должно быть секретов, в которые оно не имело бы доступа. Вот тогда «Фонд электронных рубежей» нанес свой смертельный удар. В 1995 году фонд представлял в суде интересы студента выпускного курса математики университета в Беркли Дэна Бернштейна, автора наставления по шифровальному делу, в котором приводился компьютерный код для создания шифра в миллионы раз прочнее, чем DES-56. Естественно, для Агентства национальной безопасности такая публикация все равно что выстрел в спину, а потому оно запретило ее.

Наверное, непросто растолковать судье суть и предназначение криптографии, но оказалось, что обычный американский апелляционный суд не горит желанием указывать университетским выпускникам, какие статьи им писать разрешено, а какие нет. И криптовойны завершились победой [хороших парней, когда 9th Circuit Appellate Division Court поста]новил, что компьютерный код является формой выражения, а следовательно, защищен Первой поправкой к Конституции: «Конгресс не должен издавать ни одного закона, ограничивающего свободу слова». Если вам когда-нибудь доводилось делать покупки в интернет-магазине, или посылать секретное сообщение, или проверять свой счет в банке, значит, вы пользовались шифром, узаконенным «Фондом электронных рубежей». Поэтому слава богу, что в Агентстве национальной безопасности служат не слишком продвинутые чиновники. И кстати, если уж им под силу взломать какой-то шифр, то, будьте уверены, террористы и гангстеры проделают то же самое не хуже.

Барбара была среди журналистов, освещавших криптовойны и судебный процесс, и заработала на этом солидный авторитет. Кроме того, она собаку съела на правозащитном движении в Сан-Франциско, застав последние его всплески, и потому сумела разглядеть общую суть борьбы за сохранение Конституции в реальном мире и в киберпространстве.

Короче, Барбара прониклась идеями икснета. Вряд ли мне удалось бы растолковать их моим родителям, но с Барбарой проблем не возникло. Она задавала правильные вопросы о наших криптографических протоколах и процедурах соблюдения секретности, и я иногда не знал, как на них ответить. Барбара даже указала на несколько слабых мест в защищенности икснета, выпавших из нашего поля зрения.

Мы включили иксбокс и вошли в сеть. Из редакционной комнаты нам удалось засечь четыре открытых Wi-Fi источника, и я дал команду программе задействовать их вперемешку через произвольные интервалы. Барбара и тут быстро сориентировалась; и вообще, икснет — тот же Интернет, только кое в чем помедленнее, но зато анонимный и неотслеживаемый.

— Дальше что? — спросил я, полностью выдохшись к завершению нашего «семинара». После кофе меня мучила жуткая изжога. А тут еще Энджи все время пожимала мне под столом руку таким манером, что мне хотелось увести ее в какое-нибудь укромное место и довести до конца процесс примирения после нашей первой ссоры.

— Дальше начинается журналистика. Вы двое отправляйтесь домой, а я займусь перепроверкой и дополнением, насколько возможно, всего, что вы мне рассказали. Когда будет готов проект статьи, я дам вам его почитать. Вы также узнаете, на какую дату намечена публикация. И хорошо бы вам больше ни с кем не общаться на эту тему, потому что это настоящая сенсация, и она не должна быть запачкана домыслами прессы и дезинформацией ДНБ. Мне придется обратиться в ДНБ с просьбой прокомментировать материал, прежде чем отправить его в набор, но я приму все доступные меры предосторожности, чтоб не засветить вас. Об этом вы тоже узнаете заблаговременно, можете не сомневаться.

Барбара несколько секунд поразмышляла и заявила:

— И вот еще что: имейте в виду, эта история уже не ваша. Она моя. Я постараюсь отблагодарить вас за очень щедрый подарок, но вы теперь не вправе издавать предоставленную мне информацию без моего участия, изменять содержание или отнимать ее у меня. Колесо завертелось, и его уже не остановить. Вам это понятно?