Колеса

Оглавление

Элзи, естественно, не знала, что у Хэнка Крейзела есть такие же “Бюро по связи” с “Дженерал моторс” и с “Крайслером”, которые функционировали на тех же условиях.

Сейчас Элзи, приготовив обед, хлопотала на кухне.

– Постой-ка! – воскликнул вдруг Крейзел. – Чуть не забыл! Ты не знаешь случайно Адама Трентона?

– Знаю, и даже очень хорошо.

– Мне хотелось бы с ним познакомиться. Судя по слухам, он человек с большим будущим. А в нашем деле никогда не мешает иметь высокопоставленных друзей. – Крейзел всегда отличался прямотой и цинизмом, что нравилось как мужчинам, так и женщинам.

Элзи вышла к ним, на редкость аппетитная в своем простом облегающем черном платье. Бывший морской пехотинец любовно похлопал ее по округлому заду.

– Конечно, я могу устроить вам встречу. – Бретт усмехнулся:

– Здесь?

Хэнк Крейзел покачал головой.

– В коттедже на озере Хиггинса. Суббота и воскресенье, пикник. Ну, скажем, в мае. Вы определяете дату. Все остальное – моя забота.

– О'кей, я поговорю с Адамом. И дам тебе знать. – В присутствии Крейзела Бретт начинал говорить так же отрывисто, как и его собеседник. Что до коттеджа, то он не раз бывал на пикниках, которые Хэнк там устраивал. Ему нравились эти загулы.

Элзи села с ними за стол и принялась есть, переводя взгляд с одного на другого. За время посещений этого дома Бретт успел заметить, что она любит слушать, но никогда не вмешивается в разговор.

– Чего ты вдруг вспомнил об Адаме? – спросил Бретт.

– Из-за “Ориона”. Мне сказали, что Адам в последнюю минуту одобрил некоторые изменения. Заказ срочный. Попал ко мне.

– К тебе? Что именно? Распорки или ребра жесткости?

– Распорки.

– Я в курсе дела. Это большой заказ. Крейзел криво усмехнулся.

– Тут либо выплывешь, либо потонешь. Им уже сейчас вынь да положь пять тысяч распорок. А потом по десять тысяч ежемесячно. В пору плюнуть и отказаться. Сроки такие, что дохнуть некогда. Прямо голова раскалывается. Но они на меня рассчитывают.

Бретту было известно, что как поставщик Хэнк Крейзел имел безупречную репутацию, а это высоко ценится закупочными отделами автомобильных компаний. Все объяснялось его необыкновенным чутьем, умением выбрать самый эффективный и дешевый способ изготовления детали: хотя сам Крейзел не был инженером, однако он умел обставить многих.

– С ума можно сойти! – сказал Бретт. – Ты – и вдруг “Орион”!

– Это не должно тебя удивлять. В автомобильном бизнесе полно людей, чьи интересы перекрещиваются. Встречаешь человека на улице и не знаешь, что тебя с ним сведет. Каждый что-то продает другому. “Дженерал моторс” продает рулевые механизмы “Крайслеру”. “Крайслер” – клеевые материалы “Дженерал моторс” и “Форду”. “Форд” помогает коллегам, снабжая их лобовыми стеклами от “плимута”. Я знаю одного парня, он коммерческий инженер. Живет во Флинте, работает в “Дженерал моторс”. Флинт – это городок, принадлежащий “Дженерал моторс”. А основной клиент моего знакомого – компания “Форд” в Дирборне, для которой он разрабатывает конструкции деталей двигателя. Он привозит к себе во Флинт секреты “Форда”. И “Дженерал моторс” охраняет их от своих собственных людей, которые лезут из кожи вон, чтобы хоть краешком глаза посмотреть на новинки конкурента. Малый этот ездит на “форде” – к своему клиенту “Форду”. А оплачивают ему машину его хозяева – “Дженерал моторс”.

Элзи снова наполнила стакан Хэнка бурбоном. Бретт еще раньше сказал, что не будет пить.

– Он всегда мне рассказывает столько интересного и совсем для меня нового, – заметил, обращаясь к молодой женщине, Бретт.

– Он много чего знает. – И она перевела лучившиеся смехом глаза с молодого дизайнера на Крейзела.

Бретт почувствовал, как между ними проскочила какая-то искра.

– Послушайте, может, мне уйти?

– Не спеши. – Бывший морской пехотинец достал трубку и разжег ее. – Хочешь послушать про некоторые детали? – Он перевел взгляд на Элзи. – Я имею в виду не твои, детка.

– Детали к автомобилям, – уточнил Бретт.

– Совершенно верно. – Крейзел по обыкновению криво усмехнулся. – До того как пойти в армию, я ведь работал на автомобильном заводе. После Кореи снова туда вернулся. Был оператором на дыропробивном прессе. Потом мастером.

– Быстро же ты скакнул вверх.

– Может, даже слишком быстро. Так или иначе, я имел возможность понаблюдать за производством – за тем, как идет штамповка. На заводах Большой тройки это везде одинаково. Самые умные машины, просторные, дорогостоящие цехи, кафетерии и все прочее. Из-за этого двухцентовая штамповка обходится в десять центов. – Хэнк Крейзел затянулся трубкой и утонул в облаке дыма. – Тогда я пошел в отдел закупок. Разговорился там с одним знакомым. Сказал ему, что мог бы производить все это гораздо дешевле. Своими силами.

– Они тебя финансировали?

– Ни тогда, ни потом. Правда, заключили со мной контракт. Сразу на миллион маленьких шайбочек. Когда я уволился, у меня было на руках всего две сотни долларов. Ни мастерской, ни машин. – Хэнк Крейзел ухмыльнулся. – Всю ночь тогда не спал. До смерти страшно было. На другой день отправился шарить по окрестностям. Снял старый бильярдный зал. Показал в банке контракт и договор на аренду – они одолжили мне деньжат, чтоб купить старые машины, которые идут на слом. Потом я нанял двух парней. Втроем мы установили машины. Ребята стали на них работать. А я побежал добывать заказы. – И задумчиво добавил:

– Так с тех пор и бегаю.

– Да о тебе можно сагу писать, – сказал Бретт. Он видел внушительный дом Хэнка Крейзела в Гросс-Пойнте, полдюжины его заводов, в том числе и бывшую бильярдную, работающих на полную мощность. Хэнк Крейзел, по самым скромным подсчетам, должно быть, стоил миллиона два-три.