Приключения человека в шляпе

Оглавление

132

– Будем отстреливаться, – распорядился Хеммет, – в проходе им некуда деваться.

Я кивнул и постарался занять позицию поудобнее. Синклер вооружился булыжником.

Замерцали огни факелов. Преследователи столпились у входа в пещеру и, переговариваясь, вглядывались в дождливую темноту снаружи.

– Почему они не идут дальше? – пробормотал Хеммет, – не грозы же испугались.

– Не знаю, но отсюда стрелять бесполезно, я не попаду… Слишком темно.

Один из преследователей робко вышел из пещеры сделал несколько шагов и остановился между вкопанными статуями.

Позади меня полуживой от побоев Михал оступился, упал на камни и многосложно и содержательно выругался на родном польском языке.

Эльза попыталась зажать ему рот, но было поздно. Нас услышали. Вышедший наружу воин сделал несколько шагов, пытаясь нас разглядеть, пересек невидимую линию между скульптур и немедленно сзади донеслись испуганные и возмущенные крики. Воин тотчас же отступил.

– Кажется, они бояться выходить из пещеры, – я опустил маузер, и вытер лицо от струившейся воды.

– Какое-то суеверие? – прошептал Хеммет.

– Или эти места чем-то опасны? – добавила Эльза.

Профессор Пикколо только невнятно фыркнул.

– Не знаю. Видимо табу… Запрет пересекать рубеж между скульптурами, охраняющими вход в пещеру. Нам это только на пользу. Похоже, гнаться за нами дальше они не намерены.

Словно в подтверждение, воин убрался под своды пещеры и огни факелов стали меркнуть.

– Кажется, они собираются подождать, пока мы вернемся, – сказала Эльза.

– Этого они будут ждать долго. Возвращение в наши планы не входит. Перед тем как нас захватили, я сбросил веревочную лестницу с утеса. То ущелье должно быть немного к югу. Думаю, мы уже завтра к обеду туда доберемся и спокойно вылезем по ней к вашему старому лагерю.

Я протер маузер подолом рубашки и убрал в кобуру. Мы двинулись вниз. Далеко уйти было трудно, но и сидеть рядом со входом в пещеру не хотелось. Я прикрывал наше отступление в джунгли. Хеммет с неизменным булыжником в руке шагал рядом.

– Знаешь, что не дает мне покоя, – вдруг сказал он.

– Что?

– Когда они нас хватали, они первым делом отобрали у меня винтовку. А когда я навел ее на одного из них, он оттолкнул ствол в сторону. Да и выстрел его не испугал. Такое впечатление, что они отлично знают, что это за штука… И ведь из всего, что у нас отобрали, они отчего-то унесли куда-то именно оружие и патроны.

– И что?

– Ты же археолог, Танкред, в пятнадцатом веке не было винтовок!

Я задумался. Действительно некоторая странность в их действиях была налицо. Они никогда не видели европейцев, но встретив нас, не выказали явных признаков удивления. Предводитель долго и обстоятельно рассказывал мне об истории селения, но даже не попробовал узнать кто мы и откуда. Да и их отношение к винтовкам и патронам. Хотя с другой стороны маузер они не забрали. Странно все это.

Возможно, они что-то узнали от Михала и его спутников… Надо будет у него спросить.

Я посмотрел на небо. Гроза утихала. Капли воды стекали по листьям и, звеня, падали на камни. Пожалуй, стоит дождаться утра.

Мы находились в восточной части котловины, отгороженной от восхода сплошной стеной утесов, и лучи солнца могли спуститься здесь до ее дна лишь к полудню. Ждать до этого времени мы не собирались. Я успел лишь немного подремать в нише меж камней, прежде чем был разбужен Хемметом сразу после рассвета.

– Нечего разлеживаться, мы и так сильно задержались.

Я потянулся, вылез из моего убежища, и огляделся. С одной стороны возвышалась почти отвесная гряда, окаймлявшая котловину. Вертикальные скалы поднимались на пару сотен метров, а то и больше. У их подножия располагалась полоса осыпей и нападавших с обрыва скал и валунов. Дальше начиналось дно котловины, лежавшее еще метров на сто ниже того места, где мы находились. Между заполнявших котловину кустов и деревьев тонкой пеленой струилась утренняя дымка.

Мы двинулись по осыпям на юг. Там, согласно нашим предположениям, располагалась спасительная веревочная лестница. Я все собирался расспросить Михала о судьбе наших пропавших товарищей, но Хеммет торопился уйти как можно дальше от преследователей, и я как-то не смог улучить подходящего момента.

Мы прошли, наверное, с пару километров, когда перед нами открылся небольшой овражек. Крошечная речушка, почти ручей, пробивала себе путь среди обломков и каменных россыпей, петляя между особо крупными скалами. Вода была кристально чистой, над ней совершенно по-домашнему парили стрекозы и порхали крупные, разноцветные бабочки. Легкий ветерок шевелил перистые листья каких-то растений. Поверить, что мы находимся чуть ли не в центре Сахары, было решительно невозможно.

– Пожалуй сделаем привал, – распорядился Хеммет, – ковылять по этим скалам не так уж легко.

– Самое тяжелое позади, – оптимистично перебил его профессор Пикколо, – теперь нам нужно только идти вверх по ручью и он сам приведет нас… постойте-ка.

С неожиданной для солидного ученого мужа прытью он схватил какое-то насекомое, ползавшее по стволу акации.

– Что там, профессор? – поинтересовался Хеммет.

– Муха…

– Вы еще и насекомыми интересуетесь?

– Нет, но это не просто муха.

– И чем же она особенна?

– Это муха цеце. Еще ни один ученый не находил ее так далеко к северу! Она, несомненно, осталась здесь еще с тех геологических эпох, когда пустыни Сахары не существовало, и джунгли простирались на север до самых Альп, а гиппопотамы плескались в Темзе и Рейне. Как я и предполагал, этот оазис настоящее золотое дно для любого зоолога. Даже боюсь предположить свидетелей какой седой древности мы сможем тут встретить.