Уклонист

Оглавление

— Тогда надеялись на Китай?

— Это уже реальнее и опаснее. Но вряд ли китайцы захотят развязать ядерную войну, а это случится стоит им только реально пересечь нашу границу.

— Не, вряд ли наши нажмут на кнопку, — усомнился Авдеев.

— Нажмут, — сказал Белый. — У нас просто выбора другого не останется. Их же тьма тьмущая, а нашей живой силой их не остановить.

— Тогда и они по нам вломят.

— Не вломят. Они агрессоры, а мы защищаемся. Если китайцы пустят ядерные ракеты, то остальной мир уже в стороне не останется.

— Останется как миленький. Им в большую войну лезть не резон…

Начались споры начнется или нет Большой Бум если китайцы вторгнутся в Россию, и решатся ли китайцы на прямое вторжение. Но Куликов уже не слушал, а точнее отслеживал нить разговора исключительно в полуха. Сейчас все его мысли занимало только одно – побег. Война его не прельщала, ни под каким соусом.

Вопрос только в том, когда сматываться?

"Явно не сейчас, не днем, когда я у всех на виду и меня тут же хватятся, — размышлял Вадим. — Да и от свидетелей никуда не деться. Ночью? Да, это гораздо реальнее, если они не встанут на ночевку и вокруг состава не установят многочисленные караулы-охранения, что в принципе маловероятно, у военных приоритет в движении и ждать они не могут".

"Так и сделаю, — решил он. — Спрыгну, как только состав притормозит на каком-нибудь повороте, ноги ломать на полном ходу тоже не хочется".

— И все-таки, полезут китайцы или нет? — уже не надеясь на ответ, спросил Бардов.

— Полезут, — неожиданно для самого себя ответил Куликов.

— Думаешь?

— Уверен на девяносто восемь процентов.

— С чего такая уверенность?

— То что иначе им все равно кранты.

— Поясни…

Вся та отрывочная информация, что Вадим Куликов когда-либо слышал краем уха или вскользь читал о Китае и происходящих там самых разных процессах, выстроилась в стройную схему и на ее основании он и ответил:

— Им жизненно необходима эта земля. В Китае обстановка с водоснабжением и продовольствием с каждым годом становится все хуже. В ряде регионов Китая из-за засухи произошел массовый падеж скота, засохли посевы и без урожая остались десятки миллионов крестьян. Я уже не говорю о сотнях миллионов, что недополучили со своих полей по тридцать, пятьдесят, а то и семьдесят процентов от ожидаемого. Понимаете насколько сложная сложилась обстановка там?

— Да… Это массовый голод который не смягчить никакой международной гуманитарной помощью, учитывая количество населения Поднебесной, — хмуро кивнул Авдеев.

— Хоть бы они там все передохли, — в свою очередь буркнул Бардов.

— Более того, — продолжил Вадим, — согласно прогнозу, каждые десять секунд от голода и недостатка воды или ее плохого качества в Китае умирает минимум один человек. Минимум. Каждые десять секунд. Согласно прогнозам, в ближайший год эта цифра достигнет одного человека в секунду. В секунду! Представьте, только один человек в секунду. Вы уже подсчитали количество жертв?

— Дохренища! — радостно воскликнул Бардов.

— Сейчас в год погибает от пятидесяти до ста тысяч человек, но скоро эта цифра достигнет пяти миллионов.

— Мало… — снова встрял нацик.

— Ну да, вроде бы и немного по сравнению с двумя миллиардами, но все имеет тенденцию к развитию и пять миллионов может запросто добраться до пятидесяти, а там и до… совсем уж диких величин. Так что им действительно необходимо что-то делать и срочно. Вот они и придумали напасть на Россию. Это их вынужденный шаг. Или они умрут там от голода и жажды, либо на войне. Но в последнем случае у них все же есть хоть какой-то шанс выжить, даже если мы начнем применять ядерные заряды. Особенно если учесть их образ мышления, который несложно воспроизвести.

— В смысле? — не понял Белый.

— Ну представь, ты мучаешься жаждой и голодом в перенаселенной стране, а буквально рядом на севере, только руку протяни, полно пустой земли и море пресной воды, которую нам некуда девать. Ну и что они думают после такого сравнения? Эти русские, что собака… сидит на сене, но, ни себе, ни другим. Конечно же, они считают что подобное положение вещей несправедливым. И они с радостью захотят эту справедливость установить.

— Верно.

— Так что вторжение обязательно состоится… — вздохнув, закончил Куликов.

* * *

Куликов сам не заметил, как уснул под мерный стук колес и легкое убаюкивающее раскачивание вагона. Все-таки всю ночь грузили ящики, потом днем было не до сна. Проснулся только оттого, что поезд проходил по мосту, из-за чего изменилась тональность шума, да кто-то из соседей заворочался во сне.

Вадим подсветил циферблат. Часы показывали двадцать минут второго ночи.

"Самое идеальное время для побега, — решил он. — Сейчас у всех самый крепкий сон".

Осторожно высвободившись чтобы не разбудить соседей, Вадим двинулся к тамбуру. Спали впрочем не все, но на него никто не обращал внимание. Мало ли куда солдат пошел, может в туалет, в самом начале пути так вообще сплошной муравьиный поток был. То что он вышел в тамбур тоже никого не встревожило, там обычно курили. Курить непосредственно в вагоне строжайше запрещено.

Куликов не показал своего разочарования, но в тамбуре и впрямь неспешно курило два бойца, о чем-то между собой переговариваясь. Обнадеживало только лишь что сигаретки у них подходили к концу, вот-вот фильтры плавиться начнут. Вадим чтобы не выделяться закурил свою.

Вообще-то он не относился к числу людей страдающих данной пагубной привычкой, что крайне удивительно. Ведь если дети из благополучных семей дымили как паровозы, то детдомовскому сам бог или дьявол велел. Но нет, он не курил что удивляло его воспитателей. Да что там воспитатели, это удивляло даже его самого!