Уклонист

Оглавление

Но не имея вредных привычек, тем не менее в таких вот экстренных случаях вполне мог затянуться и не казаться белой вороной на фоне окружающих. Он лишь страстно желал, чтобы не подвалил кто-нибудь еще, иначе придется делать еще одну попытку и не факт что она окажется удачной.

Но нет, время для побега действительно оказалось удачнее некуда, все устали до предела и спали мертвым сном. Как только эта парочка раздавив бычки, выбралась из тамбура бросил свою сигарету и Вадим. Быстро посмотрев в окошко в коридор вагона и, убедившись, что ни бог, ни черти никого больше в тамбур не несут подышать никотином, попытался открыть дверь.

Это ему удалось без проблем. В тамбур ворвался плотный поток холодного ночного ноябрьского воздуха. Вот она свобода! Но вод беда, поезд несся по прямой, с хорошей скоростью в пределах восьмидесяти километров в час и как оказалось притормаживать не собирался потому как ни единого повода для этого нет, ни поворотов, ни подъемов…

Можно, конечно, попытаться прыгнуть на полном ходу, но это и в дневное время весьма опасный поступок, что уж говорить о ночном прыжке! Вдруг там камни острые, коряги, но даже это все фигня по сравнению с железными прутьями, на которые можно насадиться точно на шампур. Тусклый свет из окон вагонов то и дело выхватывал какие-то контуры, что невозможно определить и разглядеть на такой скорости движения, подтверждая самые худшие опасения.

Но надо на что-то решаться, тут либо пан, либо пропал. Время идет и в каждую секунду может кто-то войти покурить. Вон пролетела какая-то деревушка, это хорошо, значит, близко дорога и проблем с колесами не возникнет.

И о счастье, состав начал замедляться! Вот скорость упала до приемлемой и только Вадим собрался сделать шаг…

"Накаркал", — с разочарованием вздохнул Куликов, услышав звук открывающейся двери.

— Далеко собрался, воин? — послышался голос не кого-нибудь, а старшего сержанта Коржакова. — Дезертировать решил?

— Никак нет, товарищ старший сержант, — медленно обернулся Вадим и закрыл дверь, понимая, что попытка не удалась.

— Тогда почему дверь открыта, и ты туда почти вывалился?

— Э-э… видите ли товарищ старший сержант, — сыграл смущение Вадим, — я, конечно, понимаю что это запрещено, но я очень хотел в туалет, а кабинка была занята… Не стерпел… вот и… ну вы сами понимаете…

— Вот как? На полном ходу решил поссать в открытую дверь?

— Так точно.

Старший сержант буквально просвечивал Куликова взглядом точно рентгеновский аппарат. Но Вадима подобным взглядом не взять. В детдоме ему пришлось научиться хорошо скрывать свои эмоции и выглядеть уверенным в себе в любых самых проигрышных ситуациях, потому как слабаков нигде не любят, особенно в детской и еще больше в юношеской среде. Слабаков бьют и всячески третируют просто, потому что они слабаки. Это закон джунглей.

Выдержал он и взгляд Коржакова, разве что без улыбки, за это можно и схлопотать…

— Я знаю, что ты врешь, рядовой Куликов, — с расстановкой произнес Коржаков не расколов жертву взглядом. — Ты хотел свалить, дезертировать. Что, очко взыграло?

Вадим попытался возразить, но старший сержант его оборвал:

— Молчать. Ты гниль, Куликов. Я повидал немало подобных тебе ублюдков. Обычно я их сам вышвыривал из армии, тем более из ВДВ, чтобы не позорили голубые береты. Но сейчас особый случай и армии нужны люди, даже такие ублюдки как ты и твой дружок нацик, но он хотя бы искренен и есть шанс, что из него получится настоящий солдат. А вот из тебя солдат никогда не получится. Если не хуже… Потому я буду следить за тобой. Собственно мне это даже делать не придется. А знаешь почему?

— Никак нет…

— Потому, рядовой, что ты сам будешь представать пред мои ясны очи каждые полчаса как та сивка бурка вещая каурка. Это приказ. Ты понял меня?

— Так точно.

— Сейчас на часах половина второго, — посмотрел показания своего хронометра старший сержант. — Значит, ровно в два часа ты должен доложиться мне по всей форме.

— Слушаюсь.

Коржаков поиграл желваками и сплюнул под ноги Вадиму. Ясно было, что он очень хотел избить своего нерадивого бойца, но не мог.

— Товарищ старший сержант.

Куликов невольно широко улыбнулся.

— Что еще? — зло стрельнув глазами, повернулся Коржаков, уже взявшись за ручку двери ведущей в вагон.

— Ну я понимаю, вы наказываете меня, лишая полноценного сна, но за что себя мучить-то?

— Ишь, какой заботливый нашелся, — также расплылся в улыбке Коржаков, но это улыбка могла вогнать в дрожь кого угодно. — Сегодня я дежурный. Завтра будешь докладываться лейтенанту и так до момента прибытия на место. И запомни, попробуй опоздать только хоть на десять секунд и ты пожалеешь, что родился на свет. Я тебя так запрессую нарядами, что ты добровольцем предпочтешь пойти в бой в первых рядах. Тебе ясно?

— Так точно.

— А теперь, шагом марш на свое место, ублюдок поганый!

— Слушаюсь! — вытянулся в струнку Куликов и через секунду сорвался с места в вагон, в открытую старшим сержантом дверь.

"Вот уж попал, так попал! — огорчался Вадим, устраиваясь на своем месте осторожно расталкивая спящих сослуживцев и устанавливая будильник в наручных часах, чтобы не проспать время доклада. — Теперь придется придумывать что-то совсем уж экстраординарное. А что можно придумать под постоянным наблюдением? Ведь, этот урод действительно с меня теперь не слезет…"

Глава 7

Ехали долго и казалось, что поезд так будет катить до места назначения безостановочно. Но нет, рано или поздно составу нужно делать хотя бы технические стоянки. Вот и этот военный состав остановился и Вадим даже не удивился, когда старший сержант в числе прочих зачитал и его фамилию в наряд охранения. Всю ночь топать вдоль состава с автоматом за спиной, не слишком веселое занятие и докладываться не надо. Зачем? За ним всегда приглядит напарник, коим стал Тимур Авдеев.