Возвращение к жизни

Оглавление

– Нисколько не шучу.

– Но ведь он старше Оливии!

– Ненамного, – бесцветным голосом сказала Джин. – Ему всего двадцать девять. Я его почти на десять лет старше.

Мэб испытующе взглянула на мать.

– И для тебя это так важно?

– А для тебя?

Мэб задумчиво потянулась, сцепив руки на затылке.

– Для меня? Мне-то какое до этого дело? – Девушка моргнула. – Погоди… ты хочешь сказать, что у вас роман?

Джин покачала головой.

– Я уже не знаю, что и думать.

Мэб помолчала, пытаясь осмыслить ее слова, и осторожно предложила:

– Давай-ка начистоту. Как узнал об этом папа… если он вообще что-нибудь знает?

– Он увидел нас вместе, – устало ответила Джин. – Я шла сообщить Шарлотте, что уезжаю, и Дерек перехватил меня… в вестибюле гостиницы.

– И что? – Глаза Мэб округлились. – Дерек целовал тебя или…

– Ничего подобного! – воскликнула Джин и покраснела до корней волос. – Мы просто… разговаривали, вот и все.

– И только поэтому папа решил, что у вас роман? – Мэб недоверчиво покачала головой.

– Ладно. – Поколебавшись, Джин описала дочери все, что произошло до того, как Дерек сцепился с Феликсом. – Так что, как видишь, все вполне правдоподобно.

– Ух ты! А я-то думала, что у тебя скучная жизнь… – Мэб не сумела сдержать злорадный смешок. – Бьюсь об заклад, папе это не понравилось.

– Не понравилось, – подтвердила Джин. – Тогда-то я и поняла, что должна немедленно убрать его из гостиницы. Если бы он рассказал Шарлотте…

– А может быть, рассказал? – вдруг спросила Мэб. – Может быть, Дерек именно поэтому приехал? Потому что порвал с Оливией?

Джин не хотелось в это верить, но в предположении Мэб был резон.

– Надеюсь, что нет, – сказала Джин.

Она безжалостно наступила на хрупкий росток надежды, проклюнувшийся в ее сердце, когда она подумала, что Дерек был готов скорее рассказать Оливии правду, чем упустить ее. Джин. Нет, подумала она с горечью, все это глупости. С моего отъезда прошло три недели. Что-то слишком долго Дерек принимал решение…

– То есть как это – надеешься? Поправь меня, если я ошибаюсь, но у меня создалось четкое впечатление, что этот человек тебе небезразличен. Так тебе наплевать, если он женится на другой?

– Меня это не касается. – Джин не хотелось обсуждать с дочерью денежные трудности Галанакисов.

– Да ну? – Мэб пристально взглянула на нее. – Ты злишься, потому что думаешь, что папа мог все рассказать тете Шарлотте?

– Возможно, – уклончиво ответила Джин, удивляясь, как до сих пор не разбила чашку. Она поставила чашки и молочник на поднос. – Идем выпьем чаю, а потом я вернусь на работу.

– Но… – Мэб уставилась на мать во все глаза. – Ты разве не собираешься позвонить… Дереку?

– Вряд ли. Не смотри на меня так, Мэб. Я знаю, что делаю. Как ты верно подметила, мужчины вроде Дерека Ангелиди не влюбляются в таких женщин, как я.

17

Сказать это было легко, доказать самой себе – труднее. Всю вторую половину неимоверно долгого дня Джин билась над тем, чтобы оправдать свое решение, – и безуспешно. Что бы ни привело Дерека на Аляску – а она просто не могла поверить, будто он проделал такой долгий путь только ради нее, – снова увидеться с ним было бы приятно.

Да, приятно, грустно думала Джин, радуясь тому, что стрелки часов вот-вот покажут пять пополудни, и можно будет идти домой. Возвращение в Штаты, необходимость как-то укротить амбиции Феликса, даже скучная работа и ежедневная домашняя рутина – все это помогло заглушить боль, которую испытывала Джин, покидая Тинос. Помогло, однако, ненадолго.

Чем дальше, тем труднее Джин засыпала по ночам. Ей виделось, как Дерек обнимает ее, как страстно сплетаются в ночи их нагие тела, и от этих видений сердце Джин билось все неистовее, будто собиралось выпрыгнуть из груди. Порой эти видения и вовсе прогоняли сон, однако настоящие мучения доставляли ей воспоминания, каким стало лицо Дерека, когда она попросила его уйти.

Конечно же, Джин считала, что больше ей не доведется с ним встретиться. Что бы ни было между ними, а он в конце концов женится на Оливии и подарит своим родителям долгожданных внуков. Наверняка он решит, что Джин вернулась к Феликсу. Сколько бы она ни твердила, что больше не любит бывшего мужа, в его стычке с Дереком она приняла сторону Феликса и этим неоспоримо доказала свою неискренность.

Теперь же все ее благие размышления о будущем пошли прахом. Джин не знала, что будет дальше, и, вопреки тому, что сказала дочери, изнывала от соблазна еще хоть раз – в последний! – увидеться с Дереком.

Дома ее ожидала записка Мэб. Джин развернула ее дрожащими руками, но о Дереке там не было ни слова. Мэб сообщала, что после работы отправится ужинать с другом. Пусть Джин не беспокоится и не ждет ее. Брайан благополучно проводит ее до дома хоть посреди ночи.

Джин горестно вздохнула. Счастливица Мэб! Она уверена в будущем. В нем нет места ни нежеланной беременности, ни браку, заключенному скорее из необходимости, чем по любви.

При мысли о том, что весь вечер проведет в одиночестве, Джин испытала разочарование. Она надеялась, что Мэб после работы вернется домой. Ей хотелось поговорить с дочерью – вернее, если честно, расспросить ее о Дереке. Мэб, однако, явно решила, что мать высказалась о своих отношениях с Дереком, и тема эта закрыта.

Тактичная девочка, мрачно подумала Джин. Я категорически объявила, что не хочу встречаться с Дереком, кого же, кроме себя самой, винить, если Мэб поймала меня на слове?

И все же ее упорно преследовала мысль о Дереке, который ужинал в отеле один-одинешенек. А может, он бродит по городу? Или же сидит у себя в номере, ожидая ее звонка?