Возвращение весны

Оглавление

— Но ведь я здесь, разве не так? — спокойно спросил Лука. — А это означает, что все кончено.

— Она… она обвиняла меня во лжи. — Анджела махнула рукой в сторону Эми. Ее лицо приняло обычное при Луке невинное выражение. — Она хотела оправдаться за то, что оставила тебя, и решила возложить вину на меня. Скажи ей, что я…

— Слишком поздно, Анджела. — Шагнув в комнату, он мельком взглянул на Эми и остановил свой взгляд на сестре. — Я был за дверью достаточно долго, чтобы услышать все, что хотел услышать. Все кончено — и что бы ты ни делала, что бы ни говорила, тебе уже не удастся обмануть меня.

— Нет!

— Да! Тебе нужно показаться врачу. Ты не в себе.

— Мне не нужен врач! — Маска наконец была снята. Анджела почти выплевывала слова: — Я ненавижу вас. Ненавижу вас всех, слышите! Вы считаете себя такими праведными, такими благородными! Ха-ха! Мне смешны ваши устои! Я буду делать то, что хочу я, и я не несу ответственности ни перед кем. Ни перед кем!

До сих пор Эми держалась только на силе воли. Но мучительные переживания последних недель и особенно только что перенесенное потрясение сделали свое дело. Стоило Анджеле взглянуть на нее, как она, не в силах справиться с подступающей чернотой, закрыла глаза. Смутно уловив какое-то движение возле себя, она неожиданно почувствовала, как ее обхватили крепкие мужские руки.

— Милая моя, милая, все хорошо, все будет хорошо. Ты меня слышишь?

— Лука…

— Открой глаза, Эми, взгляни на меня, моя радость. Она не сделала тебе ничего плохого? — В его голосе звучали тревога и боль. Эми почувствовала, что он и сам дрожит всем телом.

Потом ее подняли с кресла, и она, очутившись в надежных объятиях Луки, чуть дыша, припала к его груди.

— Нет, со мной все в порядке… — Это все, что она смогла вымолвить, прежде чем разразиться потоком слез.

Держа Эми на руках, он уселся в кресло и начал ее баюкать, словно маленького, обиженного ребенка, бормоча нежные слова любви, отчего слезы полились еще сильнее. Зато место боли и тоски заняло божественно-приятное облегчение и осознание того, что дальше все будет хорошо. Дальше действительно все будет хорошо.

10

Прошло довольно много времени, прежде чем Эми смогла встать на ноги; лицо ее было мокрым от слез, влажные пряди волос растрепались.

— Подожди… — Лука осторожно убрал волосы с ее лица и, забрав его в ладони, жадно поцеловал мокрые, соленые губы. Затем он поднялся, усадил ее в кресло, подошел к большому бару и вернулся с пузатым бокалом бренди. — Выпей, Эми, это тебе поможет.

Он знал, что жена не выносит крепких напитков, но держал бокал у ее губ до тех пор, пока Эми не взяла его.

— Давай все до конца.

Прекрасный выдержанный бренди обжег горло, у нее перехватило дыхание, но Лука оказался прав: напиток помог и дышать скоро стало легче.

Склонившись над Эми, он не отрывал от нее взгляда. Наконец она заговорила дрожащим голосом.

— Анджела? Где она?

— Не знаю. Сначала, по-моему пошла наверх, а потом я слышал, как отъехала машина, так что она, вероятно, решила проветриться и успокоиться.

— О, Лука…

Губы ее затряслись, и он, покачав головой, взял Эми на руки и, вынеся через стеклянную дверь на примыкающую к дому террасу, осторожно усадил в плетеный шезлонг.

— Все кончилось, любовь моя, и никогда больше не повторится. Мы справимся с этим вместе… если ты простишь меня.

— Простить тебя? — На мгновение, всего на одно мгновение Эми показалось, что он сейчас признается в том, что действительно имел связь с Франческой, но затем, собравшись с мыслями, она упрекнула себя за подобное подозрение. Больше она никогда не будет сомневаться в нем и должна сказать ему об этом. — Простить тебя? О, Лука, совсем наоборот. Я так виновата…

— Нет! — горячо воскликнул Лука. Он вновь склонился над ней, и Эми увидела, как лицо его сморщилось, словно от боли. — Я должен был понять, что ты не могла поверить обыкновенной сплетне, что это было нечто большее. Но тогда я мог думать только о месяцах нашей разлуки, о том, что ты смогла, живя в Англии, обходиться без меня. Эти мысли на время затмили мой рассудок, но, как видишь, я без тебя обойтись не смог…

— Я тоже не могу жить без тебя, просто не могу. Там я просто существовала…

— Я люблю тебя, Эми, — тихо сказал он. — Всегда любил и буду любить вечно. Что бы ты ни сказала, что бы ни сделала, моя любовь к тебе не уменьшится. Ты смысл моей жизни, ее сердцевина. Без тебя мне ничто не мило. Можешь ли ты понять это, поверить моим словам? — Он заглянул в ее наполненные слезами глаза. — Ты веришь этому?

— Да. — Она действительно наконец-то поверила!

— Не знаю, почему мы должны были пройти через все эти испытания — смерть До-менико и месяцы разлуки, — но это только усилило мою любовь. И когда я увидел твое лицо во время разговора с Анджелой…

— Не будем об этом. — Она любовно отвела с его лба упавшую прядь волос. Ему, должно быть, гораздо труднее, чем ей. Ведь Анджела — его сестра. — Не понимаю одного — как ты догадался, что я здесь? Я никому не сказала, куда собираюсь.

— Никому, кроме одного сердитого попугая.

— Джаспер?!

— Джаспер. — Он улыбнулся, заметив ее удивление. — Этим утром я вовсе не собирался ехать в офис. Мне хотелось поговорить с тобой и докопаться до истины, но когда я увидел тебя за завтраком, то… то просто не знал, с чего начать.

— Ты? — Представить себе нерешительного Луку было просто невозможно.

— Ты все еще не можешь понять, какой обладаешь надо мной властью, — с нежностью пробормотал он, гладя лицо Эми. — Я пошел в сад, чтобы собраться с мыслями, а когда вернулся, решил поискать тебя. Джаспер кричал так, что разбудил бы мертвеца — никто не мог его успокоить.