ЛОЖКА ДЕГТЯ

Оглавление

- Ремница всем помогает, - объяснял он по дороге. – Она лечит людей и живые организмы, чинит приборы. Полезная вещь в хозяйстве.

Виталик, увидев подозрительный агрегат, начал было упираться, но гид мягко, но настойчиво подтолкнул его к конусу.

- Ремница ещё ни одному забредышу не повредила, - заверил он, пробегая пальцами по конусу.

По ремнице пробежали разноцветные искры от вершины до основания. Мешки под глазами у Виталика немедленно пропали, на щеках заиграл румянец. Стажёр с удовольствием потянулся и улыбнулся:

- Как заново родился!

- Ещё бы! – ответно просиял Лар. – Ремница тебе заодно гастрит вылечила. Хочешь, я тебя ещё под молодилом подержу? Хотя ты и так молодой…

- Спасибо, не надо, - вежливо отказался стажёр.

- Молодило – тоже вещь нужная. Она омолаживает не только людей и живность, но и изношенные детали у механизмов восстанавливает. Хотя кто в наше время использует механику…

- А есть у тебя что-нибудь для оживления мёртвых? – спросил я с издёвкой. Просто надоела самоуверенность этого юного гладиатора; страшно хотелось, чтобы у него хоть на этот раз не нашлось никакой штуковины.

Он удивлённо поднял брови:

- Конечно есть. Восстанова же! Она может не только оживлять мёртвых, но и восстанавливать утерянное навсегда. Например, сломал ты в детстве какую-нибудь любимую игрушку, её дематериализовали… Хотя, зачем слова, давай я тебе покажу лучше.

- Нет, нет, спасибо! – испугался Виталик, наверное, представив, что гид пригласит нас на какое-нибудь кладбище-полигон для демонстрации. – Мы верим!

- А про следопричу слышали? – не смутившись моментально заговорил гид, указывая куда-то в конец зала. – Хорошая штука. Сперва следствие получаешь, а потом причину должен сделать.

- Следствие в кредит, - пробормотал я.

- Что, прости? – уставился на меня Лар.

- Да так, вспомнилось…

- Так вот, нужно, например, тебе вырыть яму. А настроения копать нет. Берёшь следопричу, и яма появляется. А потом ты должен её вырыть.

Я не совсем понял, как можно потом вырыть уже вырытую яму, но не удержался от вопроса:

- А если не вырыть?

- Как это? – удивился Лар.

- Ну, яма появилась, а рыть потом ты не стал.

Гид удивлённо посмотрел на меня:

- Этого делать нельзя. Парадокс причинно-следственный может возникнуть.

- Понятно, - вздохнул я. – Нет в мире совершенства.

Так мы бродили чуть ли не целый день. У меня уже подкашивались ноги, и я, глядя на бодрого Виталика, пожалел, что тоже не воспользовался ремницей. Моя таблица пополнилась доброй сотней образцов отборной эксклюзы. Онтроника, так собирательно назвал все эти чудесные штуковины Лар. Представляю, как восхищался глядя на все эти чудеса Павлик – большой любитель всяких технических штучек-дрючек. Хорошо, что я выключил переговорник, иначе он бы вставлял свои комментарии и мог вызвать подозрение у гида.

На выходе мы тепло распрощались с дружелюбным Ларом. Он пригласил нас посетить центр завтра, потому что, по его словам, на выставке было представлено более полутора миллионов экспонатов. Чтобы их все осмотреть, понадобится очень большое количество времени. «Времястопом можно воспользоваться, - предложил любезный гид, - остановим время, и смотрите, сколько угодно». Я ответил неопределённо. Напоследок разговорчивый Лар нам объяснил принцип действия смысловика – той штуковины, которая сразу передаёт в мозг название того или иного здания. Словом, смысловики в Миогене использовались вместо вывесок.

Отойдя от выставочного центра на приличное расстояние, я повернулся к стажёру и довольно спросил:

- Ну что, дилапер, впечатлён?

- Да!... – протянул Виталик. – Полтора миллиона! Полтора миллиона устройств, каждое из которых стоит целое состояние! Я чуть с ума не сошёл, пока мы всё это рассматривали!

- Я тебе скажу по секрету, Виталик, такого ещё никто никогда не находил, - сообщил я. – Ни один дилапер. Понимальник и хамелеонник – тьфу! По сравнению с онтроникой – чушь собачья, мелочёвка.

Стажёр прокомментировал мои слова нечленораздельным восторженным рыком.

- Полтора миллиона! – только и смог вымолвить он.

- Да, стажёр! Премия у нас будет – страшно представить. Теперь уж точно куплю я себе домик на морском побережье, женюсь и займусь разведением цветочков, - помечтал я.

И чтобы стажёр не расслаблялся, добавил:

- Если выберемся отсюда живыми-здоровыми.

- А что тут опасного может быть? – встревожился Виталик. – Они же дружелюбно к нам относятся. Показывают вон всё… У нас бы такую онтронику засекретили моментально.

- Наивные они здесь, - согласился я. – Даже слишком. Все секреты выложили как на блюде. Это мне и не нравится.

- А что тебе конкретно не нравится? – продолжал тревожиться стажёр.

- Как-то всё слишком гладко получается.

Может, я и зря напугал неопытного стажёра. Но меня в самом деле что-то тревожило. Не мог этот мир с такими технологиями быть настолько простым, что его можно было взять голыми руками. Какой-то тут крылся подвох. Умные, красивые, здоровые и доверчивые аборигены, владеющие самыми сокровенными тайнами природы и умеющие ими управлять, не вызывали у меня доверия. Непонятно почему.

4

В паре кварталов от гостиницы мы увидели что-то вроде небольшого летнего кафе: несколько столов под тентом. Из кафе несло такими вкусными запахами, которые напомнили мне, что я не ел с утра. Посетителей было мало, однако удалось заметить, что клиенты берут пищу с раздачи, как в обычной столовой, и за неё не расплачиваются. По крайней мере, не расплачиваются в моём понимании об оплате: ни деньгами, на карточками, ни талонами, ни, наконец, вещами. На питание в кредит не похоже. Может, тут какая-то другая система оплаты? Хотя, за гостиницу мы тоже не заплатили.