ЛОЖКА ДЕГТЯ

Оглавление

- Будь моя воля, юноша, я бы доносчиков в первую очередь сажал, - холодно сказал я, глядя ему в глаза. – Лучше быть везунчиком, чем стукачом. Иди, зови тренера. Да не волнуйся, разговор между нами останется.

Он пулей вылетел из тренерской. Вошедший Соколов с неодобрением посмотрел на меня, но я сделал вид, что не заметил.

- Беседу с Седельниковым отложим, - объявил я тренеру. – Иначе он поймёт, кто на него наклепал, и у Мезенцева будут проблемы.

Я добрым взглядом посмотрел на Соколова и улыбнулся:

- А я никому не хочу создавать проблемы: ни Мезенцеву, ни тебе, дорогой Владислав Леонидович.

У Соколова от огорчения челюстная лопата из совковой превратилась в штыковую.

- Не надо проблем! Да я эту визкозиму… - начал лепетать он, но я его перебил.

- Да не в вискозиме дело, уважаемый. Дело в другом. Твой ученик выигрывает одно соревнование за другим. Тебя хвалят в Федерации плавания, может, и премийка какая перепадает за воспитание чемпиона. Не так ли, Владислав Леонидович?

- Совсем не так, капитан! – выпучив глаза, возразил тренер. По размеру выпученных глаз можно было догадаться, что дело обстоит именно так.

- Если хочешь обратиться по званию, то следует говорить «господин капитан», - холодно поправил я его.

Я встал и подошёл к окну. От того, что за окном моросил противный октябрьский дождь, мне захотелось морально размазать тренера.

- Ты думаешь, у нас дураки во ФСЕНе работают?

- Да я так не…

- Думаешь, я ничего не понимаю?! – повысил я голос. – Твой Седельников до сих пор плавает по третьему разряду. У пятнадцатилетнего парня позорный третий разряд! Я его в два раза старше, и то быстрее проплыву. На слетевших очках и лопнувших плавках, Владислав Леонидович, далеко не уедешь. Рано или поздно, не Мезенцев, так кто-нибудь другой нам сообщил. И радуйся, что нам позвонил твой ученик, а не председатель Федерации плавания.

Пока я отчитывал тренера и слушал его невнятные оправдания, у меня сложился план действий на завтра. Предположим, что всё верно, Мезенцев не врёт, протоколы это подтверждают. Значит, мы имеем дело с патологической везучестью. И это мне сильно не нравилось, поскольку выходило за рамки физики. А это означает, что у меня появилось новое дело.

2

Если Мезенцев не наврал, то, похоже, я опять столкнулся с онтроникой. Ни одно изделие из смежных миров так не нарушало законы нашего мира, как эта гадость. Год назад два недоумка-дилапера из «Межмирторга» открыли новый смежный мир Миоген. Они притащили оттуда кучу опаснейших вещей, от которых Петровича чуть инфаркт не хватил. Эти вещи, называемые онтроникой, самым злостным образом нарушали все мыслимые и немыслимые законы природы. Мне и моему коллеге, Грише Шелестову, поручили это дело, и мы полгода с ним возились. Постепенно к нам присоединились все отделы конторы: и наш оперативно-розыскной, и следственный отдел, и экспертная группа.

«Межмирторг» - компания авторитетная. Три четверти всякой дряни из смежных миров поступает через вещеводы «Межмирторга». И половина поступившего так или иначе нарушает Естественный кодекс самым наглым образом. Поэтому у них в компании юристы – настоящие крючкотворы, задача которых – отмазывать, выкручиваться, отбрехиваться от нападок ФСЕНа. По арбитражному делу межмирторговцы добрались до третьей инстанции. Вначале они цеплялись к тому, что Естественным кодексом запрещены изделия, нарушающие законы природы, а предметы онтроники - не изделия, так как они не являются результатами производственного процесса. Просто наша экспертная группа лопухнулась и отнесла онтронику к изделиям, за это их крючкотворы и уцепились. На самом же деле ни мы, ни дилаперы «Межмирторга» не знали, откуда берётся онтроника. Во всяком случае, она точно не изготавливалась на заводе.

В суде второй инстанции наши следаки подсуетились и обосновали, что предметы онтроники являются вещами в самом общем философском смысле. Естественный кодекс запрещает использование не только изделий, а вообще любых вещей, нарушающих законы природы, будь то объекты неживой природы или живые существа. Вся линия обвинения была построена на этом: следственный отдел днями и ночами готовил материалы перед вторым судом. Решение суда второй инстанции было снова в нашу пользу.

Однако их скользкие юристы подали кассационную жалобу в суд третьей инстанции. Они настаивали на том, что онтронные штуковины не являются вещами. У каждой вещи, мол, есть структурные и качественные характеристики, свойства. А у онтронных устройств нет ни структуры, ни устойчивых свойств. Значит, вся эта онтронная дрянь не попадает под понятие «вещь», следовательно, не попадает под действие Естественного кодекса. Но тут уж обвинение сплоховало; обвинитель обратил внимание суда на то, что главным свойством любой вещи является её объективность. А то, что онтроника объективна и существует независимо от нас, сомнений не вызывало.

До Верховного Арбитражного суда «Межмирторг» не добрался. В этом заслуга не только наших следаков и экспертов, но и нас, оперов. Мы с Гришей и парой крепких оперов из «мензурок» вычислили адреса межмирторговских юристов, которые занимались онтронным делом. Тихими весенними вечерами мы отлавливали крючкотворов по одному и вежливо, без мордобития, объясняли, что мы с ними сделаем, если они будут продолжать апеллировать. Юристы понимали с полуслова. Правда с начальником юридического отдела «Межмирторга» пришлось повозиться: он, завидя нас, успел нажать «тревожную» кнопку, и к нему на помощь явились ребята из их службы безопасности. Они все сплошь геоцисты – есть такая бульдожье движение вроде националистов. Для геоцистов подраться как за хлебом сходить. Нам пришлось вызывать на подмогу наших конторских костоломов из отряда моментального реагирования; наши бойцы не сплоховали – от их безопасников только перья полетели. Начальник юротдела был деморализован, поэтому следующую апелляцию подавать не стал. А следующий суд запретил туристические перемещения в Миоген в связи с особой опасностью этого мира, чтобы туристы не могли накачиваться всякими вредными свойствами: у них в Миогене со свойствами обращаются также легко как мы с одеждой.