Выбери любимый жанр

Оценить:

Остаться в живых

Оглавление

Он наткнулся на проволочную ограду. За ней находилась Борчардс-Кверри-роуд. Он тяжело дышал; тело отвыкло от физических нагрузок. По лицу струился пот. Он снова оглянулся; здание аэропорта находилось слишком далеко, чтобы можно было разглядеть отдельных людей, но все было тихо, никакого шума и беготни не наблюдалось.

Значит, его пытались арестовать не полицейские и не таможенники. Аэропорт сейчас переполнен.

Значит…

Шпионы.

Все становится понятным, если учесть, какого рода сведения записаны на жестком диске.

Да пошли они! Он не боится шпионов. Он перепрыгнул через ограду.

— Соедини-ка их со мной, — велела Янина Менц, и Квинн нажал кнопку.

— …ему просто повезло, начальник, вот и все!

— Биллем, ты на связи!

— Вот как…

— Я хочу знать, что случилось, — заявила Янина Менц.

— Он ушел, мэм, но…

— Я знаю, что ушел. Как это произошло?

— Мэм, у нас все было под контролем. — В голосе говорившего слышался благоговейный ужас. — Мы ждали, пока объект пройдет в накопитель. Назвались и попросили его следовать за нами. Нам велели действовать без шума. Он всего лишь механик в мотоциклетной мастерской; сидел, прижимая к себе сумку, как какой-нибудь фермер из глухомани, и выражение такое застенчивое. Он сказал, что ему не нужны неприятности. Я решил, что он испугался. Это я во всем виноват, мэм. Я наклонился, чтобы забрать у него сумку, а он выхватил мой пистолет…

— Выхватил ваш пистолет?!

— Да, мэм. Выхватил. Я… ну… он действовал так… в общем, я не ожидал.

— А потом?

— Потом он взял сумку, в которой был пистолет Альфреда, и убежал.

Молчание.

— Значит, сейчас у него два пистолета?

— Мэм, по-моему, он не умеет с ними обращаться. Он сам назвал мой пистолет револьвером.

— Да, большое облегчение!

Биллем ничего не ответил.

Квинн уныло вздохнул и тихо проговорил в сторону, обращаясь к Менц:

— Я думал, они справятся…

— Мэм, ему просто повезло. Судя по его реакции, мы легко его возьмем, — говорил Биллем.

Она не ответила.

— Он даже сказал: «Прошу вас, не надо».

— «Прошу вас, не надо»?

— Да, мэм. И мы точно знаем, что в самолете его нет.

Менц обдумала полученные сведения. В комнате было очень тихо.

— Мэм! — звал голос по радио.

— Что?

— Что нам делать сейчас?

6

Иногда полезно пожурить подчиненных, показать свое недовольство — не ими самими, но их поступками.

Менц сердито выключила кнопку громкой связи и подошла к компьютеру.

— Все было у нас под контролем. Мы знали, где находится она, где находится он, куда он направляется, как он намерен туда попасть. Все было под контролем!

Голос ее разносился по комнате; она едва сдерживала гнев. Подчиненные поглядывали на нее украдкой.

— Из-за чего же мы утратили преимущество? Из-за недостатка информации! Из-за недостатка ума. Из-за недостаточной быстроты реакции — как здесь, так и там, в аэропорту! В результате мы оказались в невыгодном положении. Мы понятия не имеем, где он находится. Но мы хотя бы знаем, куда он направляется, и знаем, как можно быстрее туда попасть. Но этого недостаточно. Я хочу знать, кто такой Тобела Мпайипели, причем знать немедленно! Я хочу знать, почему Моника Клейнтьес обратилась к нему. И я хочу знать, где он сейчас. Я хочу знать, где диск с данными. Все! И мне наплевать, что вы должны сделать, чтобы добыть нужные сведения!

Она оглядела сотрудников, те опустили глаза в пол.

— Квинн, а те два придурка…

— Да, мэм?

— Пусть пишут рапорт. А когда напишут…

— Что, мэм?

— Пусть уходят. Они у нас больше не работают!

Она вышла из комнаты, жалея, что нельзя хлопнуть дверью. Прошла по коридору в свой кабинет — там как раз имелась дверь, которой можно было хлопнуть, — и бросилась в черное кожаное кресло.

Пусть дураки попотеют.

Пусть поймут, что, если не попотеешь как следует, Янина Менц выгонит и их. Потому что они, черт возьми, не имеют права на ошибку! Она обязана держать данное ей слово.

Директор уже все знал. Он сидел в кабинете в безупречной белоснежной рубашке и все знал, потому что слушал. Он слышал каждое слово, произнесенное в оперативном штабе — и, надо думать, все оценивал: и ее действия, и ее реакции, и ее стиль руководства.

Ей казалось, что прошла целая жизнь с их первой встречи, когда он спросил ее на собеседовании:

— Янина, вы-то сами этого хотите?

Тогда она ответила «да», потому что была белой женщиной, которая работала под руководством чернокожего мужчины, и возможностей у нее было не так много, несмотря на то что ее коэффициент IQ составлял 147, а в послужном списке не было ни одного промаха. Одни мелкие успехи. Подчеркнуть следует слово «мелкие», потому что она до сих пор не получила случая реализовать себя. И вот директор пригласил ее на обед в ресторан «Бухара» в торговом центре на Черч-стрит и изложил перед ней свое видение будущего:

— Янина, вице-президент хочет создать выдающуюся во всех отношениях разведывательную службу. Совершенно новую структуру, никак не связанную с прошлым. В следующем году вице-президент станет президентом. Ему известно, что он не обладает харизмой Нельсона Манделы — нашего Мадибы. Новому президенту предстоит тяжкий труд; придется преодолевать сопротивление на всех уровнях, бороться с подводными течениями как у нас в стране, так и за границей. Я получил карт-бланш, Янина. На создание новой структуры выделены значительные средства. Полагаю, что сегодня я вижу перед собой создательницу такой службы будущего. Вы талантливая, у вас выдающиеся умственные способности, за вами не тянется груз прошлых ошибок, вы законопослушны и трудолюбивы. Но вопрос состоит в другом: вы-то сами этого хотите?