Магический круг

Оглавление

Глава 5

Фрэнк Дэвис играл главную роль во сне Джины той ночью. Долгие темные часы были наполнены картинами бесконечных поцелуев, нежных прикосновений и соблазнительных поз. Наконец она проснулась, сотрясаемая оргазмом, который заставил ее сесть в кровати, чтобы перевести дух. Что, черт возьми, случилось?

Никогда раньше такого не было. С другой стороны, у Джины был не такой уж большой сексуальный опыт. До прошлой пятницы с Фрэнком у нее в общей сложности было три кавалера. Сексом она занималась только с одним из них. Это было не слишком плохо, но и не слишком хорошо, и Джина поняла, что не любила его. Вот так, она вообще не понимала, откуда бралась вся эта шумиха вокруг секса и рассказы о сумасшедших оргазмах. Она не почувствовала ничего даже отдаленно напоминающего сумасшествие. А так как Джина никогда не любила брать инициативу в свои руки, то решила просто ждать встречи со своей второй половинкой, которая изменит всю ее жизнь.

Фрэнк Дэвис точно не был ее второй половинкой. Как же ему удалось вызвать у Джины такие чувства? Не только наяву, но и во сне…

— И вовсе ничего ему не удалось, — решительно сказала она себе. — То, что произошло в пятницу — неудивительно после столь длительного воздержания. С кем угодно могло случиться! А сны… Ну это всего лишь сны. И то, что он участвовал в них — неважно. Просто небольшой подарок телу от подсознания. В ее реакции не было ничего удивительного, учитывая, что все эти дни она была на грани.

Ну ладно, черт возьми, она признает одну вещь — Фрэнк довел ее до такого состояния. Настолько, что Джина была готова поэкспериментировать сама с собой, только бы избавиться от напряженного желания. Она без сомнения хотела его. Эти руки, губы, не говоря уже о восхитительно твердом…

— Перестань, — пробормотала она, бросаясь на подушку с намерением снова заснуть. И даже, если она и пыталась вернуться в тот же самый сон, какая разница, утром же никто об этом не узнает.

На следующий день Джина получила от Фрэнка сообщение на автоответчик. Ему надо было закончить колонку, и он сказал, что планировал поработать несколько дней дома, чтобы избежать отвлекающих моментов. Он не написал, каких именно отвлекающих моментов, и Джина оставалось только догадываться, находил ли он ее такой же отвлекающей, как и она его.

Мужчина часто слал ей подобные сообщения с идеями по поводу проекта. Он думал так же много, как и Джина. Оба смотрели фильмы об отношениях между полами, брали интервью, опрашивали людей на улицах. Однажды Фрэнк предложил сделать шаг вперед и самим принять участие в расследовании.

— Клуб для одиноких? — усмехнулась она, читая сообщение. Неужели он думал, что они вдвоем пойдут в один и тот же клуб, сядут в разных углах и понаблюдают за тем, как общаются мужчины и женщины? С другой стороны, надо признать, идея заслуживает внимания. Но Джина ни за что не согласится на его следующее предложение:

— Я не знакомлюсь по объявлениям и не хожу на свидания вслепую, отвечала она. — Но ты можешь делать все, что заблагорассудится. Я уверена, многие женщины уцепились бы за возможность помочь знаменитому Фрэнку написать статью.

Утром у нее было несколько совещаний, и она совсем забыла о своем сообщении, когда проверяла автоответчик. Включив его, Джина услышала: «Мужчина ищет брюнетку в черных трусиках для серьезного веселья. Желательно наличие бассейна и батута. Кухонный стол обязателен».

По ее спине пробежали мурашки. Интересно, как ему удавалось одновременно разжечь в ней желание и рассмешить? Вообще—то, рассмешить Фрэнк мог кого угодно. Да, он был очень уверен в себе и обаятелен, плюс к тому, его природное чувство юмора было заразительным. Джина никогда раньше не встречала такого мужчину.

И никто из ее знакомых мужчин не ушел бы от нее на кухне вчера. Для Фрэнка было важно, чтобы она хотела его не только физически, но и духовно. Джина была поражена его заботой и нежностью. Слишком много она для него значила, чтобы он мог согласиться на кратковременную, ничего не значащую интрижку. Такой поступок был совсем не в духе поверхностного, бесчувственного шовиниста. Все в поведении Фрэнка с того момента, как они познакомились, шло в разрез с образом, который создавался на страницах журнала «Мужчина».

— Я просто не знала его.

По одним статьям Джина могла узнать об их авторе не больше, чем обычный человек с улицы знал о ее отце, читая сенсационные новости о его любовных похождениях.

Но теперь она начинала по—настоящему знакомиться с Фрэнком Дэвисом. И он нравился ей все больше и больше. Ее чувства уже перешагнули за простую симпатию, интерес. И это было самым ужасным. Ей и так было нелегко работать с человеком, которого она презирала, а теперь, когда девушка поняла, что может уважать Фрэнка, даже восхищаться им, совместный проект станет сущей пыткой.

Потому что ничего у них не выйдет. Джина не могла принять то, что он предлагал: приятную, чувственную интрижку, которая удовлетворит ее физически, но оставит опустошенной духовно.

Она признала, что Фрэнк Дэвис — не шовинист. Но он не был и надежным мужчиной, способным к серьезным отношениям. Да, Джина ему нравилась. Да, он хотел больше, чем одна ночь. Но насколько больше? Сколько времени он будет рядом? Неделю? Шесть недель? Несколько месяцев? Наверняка, не дольше. И, наверняка, не всю жизнь.

Завести с ним роман значило пойти против всего, о чем писала Джина, во что верила с самого детства. С тех самых пор, как прятала голову под подушку, чтобы не слышать ссор матери с отчимом. Она так надеялась, что однажды встретит мужчину, который полюбит ее такой, какая она есть, несмотря ни на что. А во время визитов к настоящему отцу, когда Марвин весело развлекался с очередной подружкой, Джина чувствовала, что глубоко внутри была другой, и никогда не смогла бы стать такой, как он, потому что никогда бы не согласилась ни на что, кроме настоящей любви. Ей нужна была честность, надежность, верность — качества, которых так не хватало взрослым в ее жизни.