Возвращение Остапа Крымова

Оглавление

124

За три дня были проданы вся техника, мебель и три автомобиля, остался только личный компьютер старика Костомарова, пишущая машинка Сашеньки, три стола и личный отрывной календарь Крымова. К четвергу штат концерна «РИО», состоящий неделю назад из тысячи служащих, сократился до своего минимального боевого состава — восемь человек во главе с Крымовым. В верстке находилось еще около пятидесяти тысяч экземпляров книг, столько же было еще не реализовано. Горы изданий, громоздящиеся до самого потолка склада, навеяли на Остапа тему очередного «крымика».

Мы — читающих наций потомки.

Взяв томов полновесных по дюжине,

Наш читает от корки до корки,

Англичанин — от ленча до ужина.

Крымов предупредил Костомарова о том, что руководство концерна уезжает в длительную командировку: Нильский с Жорой — для налаживания бизнеса в Бурятии, Остап с Викой — в далекий Владивосток развивать связи с Японией. Крымов набросал план основных мероприятий в свое отсутствие. Механизм книгоиздания, запущенный четыре месяца назад, не требовал уже постоянного контроля. Реализация и расчеты производились уже автоматически по налаженной схеме. Сашенька была назначена старшей по доводке последних романов «Золотого Пегаса» до издания, — задерживали изрядно выдохшиеся в конвейерной работе студенты, редакторы и корректоры. Для принятия рекламаций по всем проведенным операциям «Великого суконного пути» был создан специальный комитет, состоящий из невозмутимого сказочника Быкадорова и мускулистого боевика Макса. Костомаров должен был из приходящих платежей организовать резервный фонд для выплаты налогов и удовлетворения претензий, Быкадоров должен был рассказывать терпеливым клиентам сказки, а Макс — выпроваживать взашей особенно рьяных.

Во вторник утром, как и было запланировано, Остап заявился в кабинет Пеленгасова. Заговорщицки улыбнувшись длинноногой секретарше как старой хорошей знакомой и получив в ответ более чем теплую улыбку, Крымов без стука вошел в кабинет председателя.

Здравствуй, дорогой, рад тебя видеть, — почти обрадовался Пеленгасов, поднося свое брюшко вплотную к Остапу. — Как дела? Я слышал, ты преуспеваешь. Молодец! Я ни минуты не сомневался, что ты поднимешься в считанные месяцы. Честно говоря, поначалу меня волновала твоя близость. Сейчас, я вижу, дела у тебя идут хорошо. Это неплохая предпосылка для нашего мирного сосуществования. Богатый друг — лучше бедных двух.

Сейчас говорят: старый друг лучше двух подруг, — подхватил Остап и упал в кресло.

Пеленгасов тоже сел на свое место.

Я еще раз прошу тебя не помнить былого. Кто старое помянет, тому глаз вон. Давай лучше подумаем, как я могу помочь тебе наверстать упущенное.

Остап провел ладонью по подбородку.

Ты ведь знаешь, Боря, я человек незлопамятный. Это мой пожизненный стиль. Чувство обиды убивает человека быстрее туберкулеза и СПИДа. Если человек не умеет прощать, значит, он не умеет беречь, прежде всего, самого себя. И потом, ты же знаешь, я человек деловой. Мне просто невыгодно сейчас конфликтовать. Мои позиции в городе еще слабы, права — птичьи, обязанности — лошадиные. Стратегическое сотрудничество с тобой сейчас мне на руку, да и ты не в накладе. Через полгода, когда я окончательно окрепну, у нас пойдут совместные доходы и ты сможешь безболезненно начать расплачиваться со мной.

Бывшие компаньоны с милым выражением лиц смотрели друг на друга. Пеленгасов, ощупывая лицо Остапа своими желтоватыми глазами, прикидывал, насколько он способен опередить своего соперника. Он ни минуты не сомневался, что предстоит решающая схватка и Остапу не удастся усыпить его дружелюбными масками. Но игра шла по своим правилам. С тех пор, как он стал уважаемым в городе бизнесменом, у него были только одни правила — официальные и законные. Он не мог уже опуститься до былых пошлых доморощенных методов устранения соперников. Этого не позволял его статус крупного банкира и владельца маленькой финансовой империи местного масштаба. Путь наверх был бесконечен, и Пеленгасов собирался карабкаться дальше изо всех сил. Он смотрел на Остапа и со злорадством думал, что этот не забывший обиду мошенник, собирающийся нанести ему ответный удар, уже давно изжил себя. Он понимал, что Крымов подбирается вплотную к нему, и вместо того, чтобы подставиться под его удар, Пеленгасов собирался стать ему на плечи и подняться еще выше.

Остап потянулся к дипломату и достал оттуда бумаги.

Вот, у меня появился интересный проект. В Индонезии на островах строится нефтеналивной терминал. Проект века. Сам понимаешь, это бизнес не нашего уровня, но мне удалось влезть туда через генподрядчика с маленькими поставками металла с «Азовстали». Схема сложная, и без тебя я ее не потяну. Нужен банк для работы с офшорными компаниями и «откатами». Я хочу начать с одного миллиона. Первая поставка продукции — за мой счет. Если все будет хорошо, то со второго раза фирма-покупатель дает стопроцентную предоплату, а что такое предоплата, ты сам понимаешь. Мне нужен будет зеленый свет по платежам и, вероятно, овердрафные кредиты. Твой банк пока еще не осуществляет внешнеторговые валютные операции, да и суммы для тебя великоваты. Поэтому я хочу кредитоваться в «Востоке». Твоя гарантия там действует?

Да, конечно, — ответил Пеленгасов, чувствуя, как знакомое волнение предстоящей схватки рождается у него в районе нижней части спины.

Схема такова, — продолжал Крымов. — Я кладу к тебе на депозит один миллион долларов в эквиваленте. Это стоимость контракта. Под твою гарантию в залог моей суммы я кредитуюсь в «Востоке» на валюту.