Возвращение Остапа Крымова

Оглавление

Остап Семенович, ну как вы можете ставить в один ряд таких разных людей? — возмутился Нильский.

Почему разных, Сан Саныч! Если у Сталина усы были другого покроя, чем у Гитлера, а у Мао, в отличие от Кастро, вообще не росла борода, это значит — разные? Если Пол Пот уничтожил три миллиона камбоджийцев, а Муссолини — всего один миллион итальянцев, то последний лучше, чем первый, в отношении три к одному? Нет, Папа научил их главному — превращать большое количество личностей в большую обезличенную толпу безмозглых баранов. Гитлер даже создал фабрики по производству чистокровных типовых немцев. Папа научил их еще считать, что каждый из них умней своего народа.

Остап слегка покраснел, и невооруженным взглядом было видно, что начинал нервничать.

Значит демократов надо выбирать, — резюмировал Нильский монолог Остапа.

Демократов!? — иронично воскликнул Остап. — А что у них есть демократического, кроме названия? Демократия — это понимание того, что лучшего способа существования для народа, чем демократия, нет. А я уверен, что в каждом из сегодняшних так называемых демократов, рвущихся к власти, сидит глубокое убеждение, что лучшей политики для нашего народа, чем кнут и пряник, нет.

Жора, внимательно слушавший разгорячившегося оратора, решил, скорее не для поиска истины, а чтоб не отстать в споре, подкинуть новую версию.

Богатых надо у власти ставить, они красть не будут.

Остап убил Жору коротким взглядом и обратился к Нильскому.

Вот этот не по годам развитый юноша считает, что управлять должен тот, кто уже накушался. Бред пьяного опоссума! Ну, во-первых, с чего вы решили, что они уже накушались? Если у вас в кармане рубль, а у него десять тысяч, вы думаете, что ему хватает? Во-вторых, меня очень берет сомнение насчет их морального облика. Все великие состояния наживаются нечестным путем. Это цитата, молодой человек, — кинул Остап в сторону Жоры. — Я это по себе знаю. Власть у таких людей не поменяет их сущности. Люди для них — это тот же материал, что и прежде, только в больших масштабах.

Жора, подпрыгивая на стуле, потянул руку, как ученик за партой.

Я знаю! Ученых надо ставить, — ему казалось, что последняя версия заведет Остапа в тупик.

Короткий саркастический смех сразу поставил крест на свежей гипотезе Пятницы.

Не надо лепить марки на почтовых голубей! Ну, что вы скажете на этот лепет, Нильский? А кто выдумал отравляющие газы, кто вырезал для продажи у людей почки, печень и даже гениталии? И потом, вы заметили, что хорошие ученые, художники и — я предваряю ваш вопрос насчет композиторов, — и композиторы ни разу не приходили к власти? Как вы думаете, почему? Да потому, что кишка тонка! Власть надо уметь не только брать, но и защищать. Крепкими диктаторами всегда были лавочники и военные, а не люди творческие.

А что вы скажете насчет священников, служителей церкви? — спросил Нильский, сощурив глаза.

И это говорите мне вы, самый научный из младших научных сотрудников!? А инквизиция! А крестовые походы! Половина всех войн современности происходит на религиозной основе. Эти бородатые и усатые мужи в рясах всех покроев и стилей толкуют, по сути, одни и те же истины об одном и том же Боге, но за каждую мелкую интерпретацию готовы горло друг другу перегрызть. Та же борьба за власть, через борьбу за умы.

А женщины? — неожиданно для себя предложил Жора.

Ха! Как известно, Смольный был институтом благородных девиц, а стал штабом революции, набитым матросней и еврейской интеллигенцией с маузерами. Женщина у власти — это временный вариант. К тому же, находя принципиальные анатомические различия между мужчиной и женщиной, я должен отметить, что в политике все равны, как шарики в подшипниках.

Аристократия! — предложил Нильский.

Римская империя, лень, гниение и распад, — коротко ответил Остап.

Националисты, — неуверенно пискнул Нильский.

Гитлер, — увесисто возразил Крымов.

Человек из народа! — ударил себя в грудь Жора.

Батька Махно! — не удостоив Жору даже взглядом, сказал Остап.

А что вы скажите насчет собственной кандидатуры? — спросил ни в чем не уверенный Нильский.

Боже упаси! Зачем мне такие соблазны? Я сочетаю в себе скрытые пороки всех вышеперечисленных групп, поскольку живу уже пятую жизнь.

Нильский и Жора вспотели и глубоко дышали, как будто только что убегали от носорога.

Хорошо, маэстро, — сдался Нильский. — Ну, кто тогда? Вы знаете ответ?

Остап обвел всех взглядом, полным идейного превосходства. В комнате воцарилась нерекламная пауза.

Конечно, — спокойно сказал Крымов, — но это мое мнение, и я на нем не настаиваю. Я — не пророк. Золотых ключиков много, дверь — одна.

Скажите, Бога ради! Мы уже всех перебрали! — взмолился Нильский.

Не всех. Вы забыли одну, но очень заметную фигуру. Почему-то сейчас почти никто не помнит о ней. А ведь века жили вместе.

Вы про кого? — спросил Жора, не собираясь напрягать и без того скудные умственные способности.

Я про царя, — сказал Остап и поднял вверх указательный палец. — Да, да. Я имею в виду именно этот институт совести российского народа, который уничтожили большевики, чтобы отобрать у нас совесть вообще. Вы заметили, что царь — это единственный человек в истории этого государства, который не крал. Крали все — генералы, бояре, премьеры и придворные портные. А он не крал. Хоть ты его убей! Да, Ильич знал, как рубануть под корень. Разве можно было лишать эту страну с таким стойким халявным менталитетом такого светлого ориентира? Но лишили. Царь не вписывался в ленинскую теорию оболванивания масс.