|
Оценить:
|
Точка росы
8
— Э, да ты готовый!.. — разочарованно протянул Винтик, он же Григорий Пивненко.
Тут, постукивая на стыках, неожиданно тихо к платформе подкатила темная питерская электричка. Людей в ней было мало. Пивненко поспешно отошел.
— Молодец, Морзик, — сказал по связи Клякса, — Пока все путем...
— Могем... когда захотим, — хрипло, в пьяной интонации типажа отозвался по ССН Черемисов.
— Идут! — предупредил Дональд, немного приоткрыв дверцу машины и наблюдая в тепловизор, — Винтик, а с ним... трудно узнать... лицо искажается — кажется это тот инженер из ГОИ!
— Дай-ка! Точно! Дербенев Тимур Арнольдович! Морзик, к тебе идут Винтик и второй объект... Постарайся услышать разговор. Андрей, можешь их заснять?!
— Снимаю уже!
— Камеры не перепутал? Для ночной съемки взял?!
— Обижаете совсем!
— Это важно, что второй здесь! Я еще не знаю, почему, — но это важно.
Винтик с низеньким человеком в тужурке и суконной шапке со смешными ушками медленно спускались по лестнице.
— Это твоя машина? — завистливо спросил человек, завидев “сааб” и поглубже натягивая шапчонку за ушки на голову. — Богато живешь!
— Только не прибедняйся! Я никого из вас не обидел! Все получили, как договаривались!
— Тише ты! С ума сошел!
— А что такое? Мало ли про что мы говорим... Да тут и нет никого.
— А это кто там?
— Синяк один... машину мне сторожит.
— Прогони его!
— Ты совсем спятил! Он алкаш, я его здесь сто раз видел! Везде тебе ФСБ чудится... умрешь со страху скоро.
— Можно подумать, ты не боишься.
— А чего мне бояться? Все было — и прошло! Поехали в кабачок, поужинаем. Разговор есть.
— У меня нет денег на кабаки, — с горечью проговорил приезжий.
— Ну ты и жлоб! Ведь посадят — даже потратить не успеешь! — и Винтик жизнерадостно захохотал.
— Сплюнь, дурак! Мне все время кажется, что за мной следят...
— Ладно, садись в машину! Не на холоде же нам разговаривать.
— У тебя там “жучков” нет?
— Ты параноик, Тимур!
Хлопнули дверцы “сааба”. Морзик, скорчившись, присел на ступеньку в двух метрах от машины и по связи кратко передал Кляксе содержание разговора.
— Эх, надо было мне “ухо” взять! С такого расстояния я бы услышал, о чем они сейчас говорят!
— Не услышал бы. Они двигатель запустили. Движок все заглушит, я проверял.
— Греются, г-гады!.. — стуча зубами, сказал Морзик, ежась на ледяном бетоне лестницы.
— Посиди, сколько сможешь, потом Дональд тебя подменит. Пойдет бутылки собирать.
— Я ему свою... оставлю-у!..
Ждать, на счастье Вовки Черемисова, пришлось недолго. Щелкнул замок и раздался возмущенный голос приехавшего на электричке мужчины:
— ...раз и навсегда, понял! Эти авантюры не для меня! Я даже списывать никогда не умел, всегда попадался!
— Извини, но я уже дал твой адрес и телефон. К тебе подъедут. Да чего ты затрясся? Они культурные люди! Скажешь “нет” — и все! А может, передумаешь? Обещают хорошие деньги. Поделиться не забудь!
Мужчина замахал руками в волнении, даже ногой притопнул.
— Уезжай немедленно! Проваливай! Не надо меня провожать, сам дорогу знаю! Мы не должны с тобой встречаться! Это компрометирует нас обоих! Забудь обо мне, понял?!
— Да пожалуйста! Тебе же помочь хотел! Шизофреник!
И Винтик, врубив передачу, уехал. Незнакомец, оставшись один, принялся пристально и подозрительно разглядывать скрюченную фигуру вконец замерзшего Вовки Черемисова. Это длилось несколько минут. Наконец Морзику стало невмоготу.
— У-у-у... — потихонечку угрожающе завыл он, прибавляя в голосе. — У-у-у! Зачем я ее зарезал? Зачем?!
Он поднял голову, оглядываясь будто в недоумении. Приезжий попятился и, чертыхаясь, побежал прочь, по кустам, в обход платформы к подземному туннелю, а Вовка, постанывая, бросился в те же привокзальные кусты, но в другую сторону — справлять нестерпимую малую нужду, превозмогшую даже муки холода.
В такие минуты понимаешь, где у человека находится душа!
IV
В городе было много теплее. Старый вел машину легко и непринужденно. Сухая трасса стелилась под колеса. “Девятка” Изи маячила в ста метрах впереди.
Изя был доволен своей “Ладой”, а главное — ее ценой: новехонькая машина досталась ему всего за 5000 у. е. вместо 6000, хотя и была куплена в самом дорогом салоне.
А история ее такова. Эту машину купили два горца, знакомые дальних родственников Изи, для совершения террористического акта. Приехав в Питер, они сняли квартирку в одной из новостроек и стали искать взрывчатку. Неделю искали, другую... Вели себя тихо, старались не привлекать внимания. Но соседи по лестничной площадке глаз с них не спускали, присматриваясь какое-то время к молчаливым, смуглым и худым жителям Кавказа, и уже на исходе первой недели не выдержало сердце одной старушки: как-то под вечер она принесла им горку свежеиспеченных оладьев, заботливо прикрытых сверху мисочкой, чтобы не остыли.
— Поешьте горяченького-то! Хватит вам эту лапшу несъедобную жевать, — сказала она, глядя на террористов добрыми, когда-то голубыми, а сейчас выцветшими глазами.
Изумление гордых жителей гор было столь велико, что, когда они пришли в себя, оладьи давно остыли.
Ну, а дальше пошло... Мужчины охотно делились сигаретами. Никто не шипел в след: “У-у, гады черномазые”. Встречные горожане охотно показывали дорогу, если суровым кавказцам случалось заблудиться в огромном городе, и подробно объясняли, как пройти к нужному месту. А женщины, сказочно красивые русские женщины, не шарахались от них в сторону, проходя мимо, и даже иногда улыбались.
Промучившись так пару недель, друзья отбыли в свой родной аул, оставив мысль о теракте, а машину подарили Изе.
