Нелегкая победа

Оглавление

И все же где-то внутри продолжал жить страх. Если Рон лгал ей, говоря об успехе проекта, то, кто знает, может быть, он лгал и тогда, когда обещал, что она сможет опять выступать на соревнованиях.

10

Патриция совсем не удивилась, услышав звонок в дверь вечером накануне ее вылета в Хантингтон. Она была готова к этому звонку.

Бросив взгляд на дверь детской, где спала Дженнифер, она пошла открывать.

В лунном свете Патриция увидела высокую фигуру Рона.

Немного поколебавшись, она вышла и прикрыла за собой дверь. Хотя у нее немного подгибались колени, ей не было страшно остаться с ним наедине. Она ждала его прихода уже несколько дней и успела подготовиться. Прислонившись к двери спиной, она спросила спокойно:

— И что тебя сюда привело?

— По-моему, ты сама прекрасно это знаешь, — ответил он. — Ты не брала трубку, когда я тебе звонил, вот я и приехал.

Его глаза отсвечивали золотом в лунном свете.

— Я получил твою посылку и хочу спросить, что это значит, — прибавил он.

Наступила тишина, которую нарушали только сверчки и еле слышный шелест листьев на ветру.

— Ну, — сказал Рон, подождав с минуту, — я жду. Объясни, что заставило тебя отослать мне чертежи вместе с моим подарком.

Она еще некоторое время молча разглядывала его. Обида в его голосе явно была уловкой, чтобы сбить ее с толку. Но теперь-то она не забудет, что он делец, которому нужна власть ради выгоды, и манипулятор, которому нужна власть ради власти. Он не любит получать отказы. Он сделает все, чтобы вынудить ее к покорности. Ради этого он может сыграть любые эмоции. Единственный способ победить его, это не обращать внимания на его слова и не вступать с ним ни в какие дискуссии.

— Рон, — сказала она, как могла, спокойно, — выслушай меня. Когда я договорю, ты сможешь сказать мне все, что пожелаешь, но я хочу, чтобы после этого ты ушел и больше не возвращался. Я знаю, что мой проект был отвергнут. Я знаю, что комиссия поручила разработку нового проекта Лесли Смоллетту. Я знаю, — она судорожно вздохнула, — что происходило между нами в Дьюфорде и почему. Для меня наши отношения закончены. Если у тебя есть хоть капля совести, ты уйдешь отсюда прямо сейчас.

Патриция немного подумала и добавила:

— Это все.

И все же она невольно отступила на шаг, когда его тень, лежавшая на дорожке, покачнулась и накрыла ее собственную. Подойдя к ней почти вплотную, Рон вглядывался в ее лицо. В его глазах вспыхивали и гасли золотистые искорки.

— Значит, ты прочла объявление в «Гольфе», — сказал он. — И ты подумала, что это окончательное решение?

Патриция усмехнулась и покачала головой, не желая вступать с ним в пререкания. Уж к этому-то она была готова. Она предполагала, что он будет все отрицать, заговаривать ей зубы, даже пытаться вызвать ее на скандал. Она знала, что он сделает все, что угодно, только бы заставить ее продолжить разговор.

— Как я это узнала и что я подумала, теперь не имеет значения, — сказала она отрывисто.

— Нет, ты ничего не поняла. Я уже просил тебя и прошу еще раз позволить мне все уладить. Я профессионал в этих делах. Я же не учу тебя играть в гольф, так не учи меня устраивать сделки. Не знаю, откуда у тебя эти сведения, и кто внушил тебе…

— Рон, — резко оборвала она его, — зачем ты продолжаешь этот бессмысленный разговор? Почему ты не можешь просто уйти? Почему ты не можешь просто оставить меня в покое?

Она уже почти кричала. Ему все-таки удалось вывести ее из себя.

— Потому, — сказал он, глядя на нее сверху вниз, — что я хочу снять шоры с твоих глаз. Это во-первых. А во-вторых, у нас с тобой деловые отношения, и я не намерен их прерывать.

— Нет, — сказала Патриция, — у меня больше нет с тобой никаких отношений.

Ей с трудом удавалось сдерживаться, чтобы не сказать все, что она о нем думает. Она понимала, что его мужское самолюбие должно быть сильно уязвлено отказом, если он еще продолжает настаивать. Патриция скрестила руки на груди и проговорила:

— Мое решение окончательно. Делай с моими чертежами что хочешь. Можешь выкинуть их в помойку. Можешь обклеить ими сортир. Я больше не хочу о них слышать.

В его взгляде отразилось хорошо сыгранное недоумение. А из тебя вышел бы превосходный актер, чуть не сказала она. Если бы она не была предупреждена, она бы снова поверила ему. Но она знала, что если она поверит хоть одному его жесту или слову, она пропала. Ей нужно было продержаться еще пару минут. Всего пару минут перед тем, как он наконец уйдет, притворившись обиженным, разъяренным или каким там ему придет в голову.

— Да ты хоть выслушай меня, — сказал Рон. — Выслушай меня перед тем, как ты примешь решение. Я ничего не сказал тебе об этом по двум причинам. Во-первых, я не хотел расстраивать тебя, когда у тебя других проблем хватает. А во-вторых, это действительно не имеет значения.

— Не имеет значения? — она, не сдержавшись, сорвалась на крик. — Мне казалось, Рон, что здесь было возможно только два варианта — либо да, либо нет. Ответ был отрицательным. Эту работу уже предложили другому человеку. Что тут еще может иметь значение?

— Твоим делом было разработать проект, — сказал он упрямо и спокойно, — моим — протащить его через комиссию. Почему ты не хочешь позволить мне закончить мое дело?

Несмотря ни на что Патриция была удивлена. Она уже не понимала его логики. Она не понимала, почему он отрицает очевидные вещи. Но все же она решила ни на что не поддаваться.

— Делай, что хочешь, — сказала она устало, — только оставь меня в покое. Уходи. Пожалуйста. Прямо сейчас.