Белорусский набат

• Предыдущая
• 26/96
• Следующая

На первый взгляд переданная Главе Администрации бумага была совершенно невинна. Указ предполагал налоговые послабления нескольким фирмам, осуществляющим поставки в Россию шоколадных батончиков «Марс», «Сникерс» и «Баунти», сулящих «райское наслаждение» потребителям. Товар шел под патронажем «НФС», а часть прибыли направлялась на благородные социальные цели, как то: на строительство и ремонт храмов, поддержку детского спорта и развитие молодежных клубов по интересам. При нищенских бюджетных выплатах на «социалку» сия часть программы смотрелась очень привлекательно.

Но был один нюанс, о котором Стальевича в известность не поставили.

Шоколадные батончики были не простыми, а с добавкой. И не с перетертыми орехами или мякотью кокоса, а с миллиграммами отходов химических концернов. Человеческий организм – идеальная среда для переработки любого вещества. Особенно детский. Если рассчитать безопасную однократную дозу, то от поедания модифицированных сладостей ребенку ничего не будет. Последствия, в том числе и генетические, наступят позже, когда невозможно будет проследить связь между «Сникерсом» и заболеванием.

Ни для кого не секрет, что в новой России дети питаются плохо. И почти у всех нарушен обмен веществ. Так что сопутствующие нарушению обмена и ослаблению иммунитета болячки не вызовут у врачей никаких подозрений.

Миллиграммы складываются в тысячи тонн.

Утилизация отходов в цивилизованном мире стоит дорого. А способ, предложенный одной светлой головой из аналитического отдела химического концерна «Дюпон», позволял экономить сотни миллионов, вывозя закамуфлированную отраву за пределы США и Западной Европы. Развивающихся стран, падких на дешевые товары, много. И в них всегда найдутся те, кто за хороший гешефт готов заключить сделку хоть с дьяволом.

Даже если бы Железяка знал об истинной подоплеке контракта, он вряд ли отказался бы от участия в нем. Деньги не пахнут. Особенно если это большие деньги…

Глава Администрации пожал руки обоим олигархам, и каждый из них отправился по своим делам.

Глава 4
«И бесплатно отряд поскакал на врага…»

К семи вечера Владислав прибыл на Индустриальную улицу.

Он с беспечным видом обошел дом под номером семь, прогулялся по окрестным дворам и устроился на лавочке прямо напротив окон квартиры Маслюковой.

Наблюдательный пункт был расположен очень удобно. Скамейка стояла в тени тополей на противоположной, четной, стороне улицы, и с нее открывался прекрасный вид не только на окна, но и на парадную дверь и на проходную арку, ведущую во внутренний двор. Справа от дома Маслюковой находился скверик, обсаженный по периметру низкими кустами, с левой стороны и дальше по улице шли четыре дома без сквозных проходов, откуда искомая персона могла бы неожиданно вынырнуть.

С точки зрения организации ловушки место было невыгодным.

Много свободного пространства, представлявшего место для маневра и отхода в три стороны, сплошные жилые дома и анфилады дворов. Ловить человека в таких условиях затруднительно.

К тому же узость проходов между домами, заборчики скверов и близко посаженные друг к другу деревья практически исключали использование автотранспорта.

«Если бы Кролль планировал захват, то он выбрал бы иное место. Снял бы квартиру где-нибудь в новостройках, с выходом парадного во двор. Дабы иметь возможность перекрыть пути к отступлению. Кролль не дурак, он не может не понимать столь очевидных вещей. Группа у него небольшая, соответственно, в квартиру-ловушку он способен был бы отрядить пару-тройку человек. Максимум пять. А здесь нужно в десять раз больше… – Рокотов отхлебнул из пластиковой бутылочки с минеральной водой. „Кока-колу“, „Фанту“, „Спрайт“ и „Севен Ап“ он не уважал, ибо, будучи биологом по образованию, прекрасно знал, что содержащаяся в шипучих сладких напитках ортофосфорная кислота с бешеной скоростью вымывает кальций из организма, что повышает ломкость костей раз в пятнадцать. Фирмы-производители предпочитают эту тему замалчивать и даже регулярно платят журналистам за отсутствие интереса к негативным последствиям употребления модных в среде молодежи напитков. – Основные силы остались на ракетной базе. В городе содержать отряд в полсотни рыл накладно и опасно. Любая концентрация группы больше чем в десяток человек чревата вниманием со стороны милиции или госбезопасности… Да и не нужно столько народу для того, чтобы провести теракт. Опять мы возвращаемся к старой песне о главном. К сути деяния. Которая все еще в тумане…» Влад чуть передвинулся по скамеечке вбок.

Из-за угла вывернула женщина в тонкой голубой курточке и белых джинсах.

«Не то… – покойный Курбалевич дал подробнейшее описание Маслюковой. Рост метр семьдесят, плотная, талии практически нет, размер одежды сорок восьмой, волосы длинные, крашенные хной, густые, но короткие брови, светлые глаза. Украшений и очков не носит, уши не проколоты, ногти подстрижены коротко, лак темно-вишневый. Предпочитает плиссированные юбки, свободные блузки и обувь на низком каблуке. Не курит. Голос низкий, речь отрывистая. Образование среднее. Амбициозна, но исполнительна. Как слышал Курбалевич от Герменчука, в группу Кролля попала по рекомендации кого-то из руководителей центра „Запад-Восток“. Ярая оппо-зиционерка, имеет личные претензии к власти, связанные с собственными провалами на ниве коммерции, в которых винит кого угодно, кроме себя. Четких политических убеждений нет, в голове сумбур из слоганов „Хартии-98“, тезисов научного коммунизма и постулатов сайентологии, сдобренных изрядной порцией воинствующего феминизма. – Что ж, продолжаем ждать…» По пути к месту засады биолог купил в парфюмерном магазине баллончик витаминизированного лака для волос и щедро набрызгал его себе на протертые спиртом руки, повторив процедуру трижды. Теперь Владислав мог ближайшие двенадцать часов не бояться, что оставит где-нибудь свои отпечатки пальцев. В клинике он действовал в тонких резиновых перчатках, отправленных в урну сразу по окончании операции. На улице же требовался вариант сокрытия отпечатков, не привлекающий ничьего внимания.

• Предыдущая
• 26/96
• Следующая