Белорусский набат

Оглавление

– Не опускайте глаза! – разозлился Батька. – Почему вы ведете себя как нашкодивший первоклашка? Я что, из вас ответы клещами должен вытаскивать?

– Я думаю, что можно предпринять, – нашелся премьер.

– Раньше надо было думать. Теперь вот еще что: почему половина таможенных платежей проходит через «Парекс-банк»?

– Он уполномочен на обмен валюты Эстонии, Литвы и Латвии.

– Вам известно, что запрещено проводить бюджетные средства через иностранные банки?

– Известно…

– А раз известно, то какого черта это происходит? – Лукашенко был в ярости.

***

– У нас с ними договор с девяносто третьего года. Истекает только в январе двухтысячного. В случае разрыва соглашения по нашей инициативе мы обязаны выплатить огромную неустойку, почти двенадцать миллионов долларов, – Снегирь стер со щеки выступивший от страха пот. – Я не могу взять на себя такую ответственность. Вы же сами, Александр Григорьевич, с меня за это спросите.

Батька немного успокоился и задумчиво побарабанил пальцами по столу. Наследие вороватого Шушкевича имело обыкновение всплывать в самое неподходящее время, как фекалии в засорившемся бассейне.

– А как вы объясните, Михаил Сергеевич, проект постановления правительства по продлению взаимоотношений с «Парекс-банком»?

– Нам же надо менять прибалтийскую валюту, – премьер был готов к такому повороту в разговоре. – Как вы могли отметить, там не проставлено пока никаких процентов. Это проект, и он будет еще дорабатываться. Времени навалом…

– А мы никак не можем отказаться от сотрудничества именно с этим банком?

Снегирь почувствовал, что Президенту что-то известно, и решил изобразить полнейшее непонимание проблемы. В конце концов, все неформальные связи премьера с руководством банка никак не были оформлены, и денежки за посредничество переводились на номерной счет главы правительства Беларуси в Австрию. Доказать причастность Снегиря к обкрутке бюджетных денег было невозможно.

– Можем. Только так или иначе уполномоченные банки выйдут на «Парекс». И мы вместо прямого канала обмена прибалтийской валюты создадим дополнительные звенья прохода денег. У «Парекса», по крайней мере, есть лицензия…

– Если мне не изменяет память, лицензию им продлевала Винникова?

– Она же тогда была председателем Центробанка, – Снегирь развел руками и мысленно улыбнулся.

Батька со всего маху сел в лужу. Назначение столь высоких персон, как Винникова, было исключительно в его компетенции. И предъявлять претензии он мог только самому себе. К тому же Винникова сбежала из-под домашнего ареста не без участия офицеров КГБ, также подчинявшихся не премьеру, а лично Президенту. В вопросе с проворовавшейся председательницей белорусского Центрального Банка Снегирь был чист, как первый снег.

Президент тяжело засопел. Ему пришли в голову те же мысли.

– Подготовьте альтернативный проект постановления.

– Ясно, – спокойно кивнул премьер-министр. – Но кого брать в партнеры?

– Поручите этот вопрос Центробанку. Я жду конкретные предложения через неделю, – Лукашенко перевернул страничку еженедельника и что-то записал. – Пятого июля, в понедельник…

– Не успеем, – заявил Снегирь.

– Это еще почему?

– Надо провести массу переговоров. Даже если я сегодня оформлю поручение Центробанку, у них на создание рабочей группы уйдет два дня. Приплюсуйте к этому необходимость ознакомления с огромным количеством документов. Только на это потребуется неделя. А еще надо переговорить с десятками банкиров. Со многими придется встречаться лично и прощупывать обстановку…

– Михаил Сергеевич, вам надо брать пример с министра иностранных дел, – насупился Батька. – У Турпала Латыповича, в отличие от вас, хватает времени на решение всех вопросов. И он мне ни разу не сказал, что не успевает. Конечно, у него не все гладко получается, но его люди меня ни разу не подводили.

Председатель правительства поджал губы. Сатыпов был для него как бельмо на глазу. Себе на уме, ни с кем близких отношений не поддерживает, работает как вол, установил у себя в министерстве жесткую дисциплину, ни один сомнительный документ не пропускает. Из-за Сатыпова подельникам Снегиря частенько приходилось искать обходные пути, когда речь шла о сделках с иностранными партнерами.

– Турпал Латыпович не решает бюджетных проблем, – парировал премьер-министр. – У него в работе нет финансовой составляющей.

– Это не значит, что обязанности Сатыпова легче ваших, – строго сказал Президент. – Во многом благодаря министру иностранных дел мы имеем хорошие отношения с деловыми кругами других стран. И я попрошу вас не принижать его роль.

– Да я и в мыслях не держал как-то принизить Турпала Латыповича. Просто с объективной точки зрения его работа отличается от моей.

– На то вы и премьер. И я надеюсь, что мои пожелания вы учтете.

– Александр Григорьевич! Неделя на вопрос о банках – это слишком мало. Не успеем, я вас честно предупреждаю. Мне же перед вами потом отвечать, когда не справимся.

– Хорошо, – сдался Батька. – Сколько вам нужно времени?

– Недели три, лучше – месяц…

– Так, сегодня у нас двадцать восьмое… К девятнадцатому июля справитесь?

– Думаю, да.

Снегирь прикинул, что за эти дни он сможет договориться о переориентации финансовых потоков, и дружественные ему коммерсанты успеют оформить соглашения с банками по новой схеме.

– Теперь, Михаил Сергеевич, займемся продовольственным аспектом… Что опять случилось с птицефабриками? Почему возник дефицит яиц?