Линия любви

Оглавление

Он должен до нее добраться.

Хартли снова потряс ручку двери, потом с яростным рыком уперся в дверь сначала плечом, затем навалился на нее всем весом своего тела. Послышался треск, как будто разлетался в щепки весь мир, и дверь распахнулась.

Горячий ком взорвался в груди Джоди, и она отскочила назад. А когда дверь ударилась о стену, гром ударов ее сердца мог бы поспорить с грохотом устремившейся в небо ракеты. Хартли стоял и смотрел на нее, как тогда, в раздевалке. Напружиненное, готовое к прыжку животное.

Джоди знала: если она скажет «нет», он остановится. Но ей совсем этого не хотелось.

— Возьми меня, — еле слышно прошептала она.

На какую-то долю секунды ее решимость ослабла. Неужели я сошла с ума? Я почти не знаю этого человека, мелькнуло у нее в голове.

Нет, она знала его. Когда он впервые вошел в раздевалку и увидел ее обнаженной, он не воспользовался своим преимуществом. И сегодня он не позволил Рику обидеть ее. Нет, она его знала. Она знала Хартли. И впервые в жизни познала силу своей сексуальности, свою женскую власть над мужчиной.

— Возьми меня, — повторила Джоди.

На этот раз ее голос звучал более уверенно.

8

Хартли закрыл дверь. Глубокое мерцание в его темно-серых глазах сулило все вожделенные, запретные вещи, о которых Джоди когда-либо мечтала. И, когда он рывком сбросил рубашку, ее сердце откликнулось дикой барабанной дробью.

Джоди закрыла глаза, ожидая неизбежного. Вот-вот он закружит ее в сумасшедшем, безумном, диком вихре любви. Она боялась упасть, рассыпаться на части при первом же напоре горячего мужского тела. А то, что ей предстоит его выдержать, Джоди не сомневалась. Он, без сомнения, набросится на нее так же, как набросился на дверь. Все в Джоди трепетало в ожидании этого стремительного натиска яростного, возбужденного либидо изголодавшегося по женщине мужчины. Она облизнула губы, ожидая неизбежного…

Ничего.

Из-под опущенных век Джоди осторожно взглянула на него. Он по-прежнему стоял на том же месте!

Нет, конечно, он не просто стоял — он будто затаился, готовясь к прыжку. И дышал так тяжело, словно пробежал много миль, чтобы оказаться в этой комнате. С каждым вздохом его могучая грудь неровно вздымалась. У Джоди перехватило дыхание. Она поняла: нечаянная встреча в раздевалке была всего лишь пряной закуской к великолепному пиршеству, которое ожидало ее теперь. Перед ней стоял мужчина, о котором она и мечтать не могла.

Взгляд Джоди скользил по его груди, опускаясь все ниже, к поясу джинсов. Прежняя Джоди там и остановилась бы.

Но только не новая.

Ее взгляд опустился ниже, отметил заметную выпуклость между широко расставленными ногами, особенную потертость материи вокруг…

Неужели?

Такие джинсы — из грубой, прочной, надежной ткани — носят разве что ковбои. И только что-то особенно большое могло так истрепать эту грубую материю. Он настоящее животное! — пронеслось в голове у Джоди.

Хартли с нарочитой медлительностью шагнул к ней — ни дать ни взять хищник, подкрадывающийся к своей добыче. Резкая дрожь пронзила Джоди.

До этого он заполнял собой всю комнату. Теперь его присутствие до предела наэлектризовало в ней воздух. Джоди остро ощущала эту перемену. Чего он ждет? Какого-нибудь особого сигнала? Она ведь сказала, что он может взять ее. Более того, она стоит перед ним обнаженная — чего же ему еще надо? Интересно, как самки дают понять самцу, что готовы его принять?

Джоди отставила в сторону одну ногу, открывая себя, молча давая мужчине свое разрешение.

И комната взорвалась.

Хартли стремительно — одним прыжком — оказался возле Джоди. Их руки переплелись в нетерпеливом объятии, губы лихорадочно искали друг друга.

— Хартли, Хартли… — бормотала Джоди, сходя с ума от все возрастающей потребности в нем, в его ласках.

И эту потребность подстегивало внутреннее убеждение: в это мгновение умирающий от желания Хартли держит в своих объятиях ее, Джоди, а не подделку под Сью.

Его рот с жадной настойчивостью терзал ее губы, пальцы купались в густых волосах. В тумане этих поцелуев, касаний, ласк какой-то отдаленный уголок сознания Джоди пытался запечатлеть в памяти этот момент, запомнить навсегда, на всю жизнь, что значит быть исключительным, счастливым объектом мужского желания.

На какое-то мгновение Хартли отстранился, чтобы перевести дыхание. Джоди заглянула в его глаза — горящие, полные восхищения — и сильнее чем когда-либо почувствовала себя настоящей женщиной. А когда его рука, в поисках самого чувствительного места, скользнула вниз по ее телу и нежно коснулась ложбинки между ногами, Джоди поднялась на цыпочки и застонала в экстатическом восторге. Затем она притянула к себе голову Хартли и осыпала быстрыми, какими-то хищными поцелуями.

Поначалу Джоди даже не осознала, что левой ногой крепко обвила бедро Хартли, буквально пришпилив его к себе. Продолжая неистово терзать его рот, она все крепче и крепче прижималась к Хартли, как будто желала превратиться в единое целое с ним. А она еще называла его про себя животным… Кто же тогда она?

Воздух. Ей необходим воздух. Запрокинув голову, Джоди вздохнула поглубже и снова приникла к груди Хартли, наслаждаясь жесткостью густых волос, солоноватым вкусом его кожи, впитывая в себя острый мужской запах.

Хартли пробормотал что-то невнятное. Джоди подняла голову, хотела переспросить, но, когда открыла рот, из него вырвался какой-то прерывистый мяукающий звук. Ее руки ласкали мускулистый торс Хартли, постепенно спускаясь, пока не замерли на застежке его джинсов. Услышав, как Хартли со свистом втянул воздух, Джоди игриво провела пальцами по выпуклости, слегка массируя то, что скрывала истертая, истрепавшаяся ткань гульфика.