Ради тебя

Оглавление

Он мысленно вернулся к тому моменту, когда Паула позвонила ему и сказала, что ее мама умерла. Он чувствовал тогда ее боль даже на расстоянии, чувствовал ее глубоко в себе, достаточно глубоко, чтобы у него на глазах появились слезы. Он сделал бы тогда все, что в его силах, чтобы спасти ее от той боли.

— Иди ко мне, Паула, — сказал он, прижав ее опять к себе. Он держал ее крепко, чувствуя, как наполняется благодарностью и восхищением ею, и ему очень хотелось, чтобы она была права во всем, что касалось его.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

— Мы так сочувствуем вам из-за Софи, — сказала медсестра, когда Джо заглянул в приемную Шеффера в четверг утром. У нее были рыжие волосы, такого же оттенка, как у Софи, и он не мог не смотреть на нее пристально.

— Спасибо, — сказал он. — И спасибо за то, что приняли меня сегодня.

— Без проблем. Я знаю, доктор Шеффер хотел бы лично высказать вам свои соболезнования. — Она глянула через плечо, чтобы посмотреть на длинный коридор. — Я могу проводить вас прямо сейчас. Детям сейчас ставят капельницу с Гербалиной, и он в своем кабинете.

Он прошел за ней через дверь приемной, далее по коридору, и вспомнил тот единственный раз, когда его нога ступала в этот кабинет. Он ушел тогда, выкрикивая что-то, проклиная врача за то, что он обманул Жаннин и сделал из Софи подопытного кролика. Боже, каким напыщенным дураком он был.

Но доктор Шеффер, кажется, не держал на него зла. Он встал и наклонился над своим столом, чтобы пожать руку Джо, на его лице была добрая и сочувственная улыбка.

— Мистер Донохью, — начал он и указал своей маленькой жилистой рукой на один из стульев в комнате. — Пожалуйста, присаживайтесь.

Джо сел по другую сторону широкого орехового письменного стола Шеффера.

— Я сочувствую вам из-за Софи, — сказал Шеффер. — Это невероятная трагедия. Как раз, когда ей становилось лучше.

Джо кивнул.

— Я знаю теперь, что ей действительно становилось лучше.

— Да, — Шеффер тоже кивнул. — Я говорил с Лукасом. Он звонил из больницы и сказал мне, что вы все знаете.

— Я был… шокирован, — сказал Джо. — Я и сейчас шокирован.

— Вы понимаете необходимость держать в секрете то, что вы знаете, не так ли? — Шеффер выглядел взволнованным.

— Да, я понимаю.

Джо изменил свою позу на стуле. Он пришел на эту встречу, желая узнать ответы на вопросы, которые не давали ему заснуть практически всю ночь, и ему не терпелось перейти к ним.

— Вы думаете, Софи излечилась бы, если бы продолжала принимать… ПРИ-5? — спросил он.

— Я не уверен, что излечилась бы.

Шеффер играл серебристой авторучкой на своем столе, перекатывая ее то влево, то вправо.

— Но я верю в то, что мы могли бы очень хорошо контролировать ее болезнь. И я верю в то, что Лукас стоит на пороге изобретения чего-то великого, и, если бы только у него был шанс, он мог бы изменить формулу или, возможно, ее применение, и со временем он придумал бы чудодейственное лекарство и для детей, и для взрослых. К этому он и стремился.

— Ну, он по-прежнему может этим заниматься, не так ли? — спросил Джо. — Вы почему-то говорите в прошедшем времени.

Шеффер покачал головой.

— Он сказал вам, насколько болен?

— Он нуждается в частом диализе. Возможно, ему поможет трансплантат?

— Они вычеркнули его из списка ожидающих трансплантат.

— С какой стати они это сделали? Потому что он слишком болен?

Он вспомнил, что у Софи должно было быть стабильно хорошее состояние здоровья, прежде чем ей разрешили принять почку Жаннин.

— Нет. Его состояние стабилизируется. Физически он смог бы вынести трансплантат. Но его вычеркнули из списка, потому что он, э-э-э, очень безответственно относился к своему лечению последнее время. Он пропустил диализ несколько раз, а зачастую он уделял слишком мало времени ему. Он слишком много рисковал своей жизнью, в то время как другие кандидаты проходили все этапы лечения как полагается.

— Почему он так делал?

Шеффер усмехнулся, и Джо почувствовал, будто насмехаются над ним.

— Прежде всего, потому что он потратил столько часов на нахождение лекарства для детей, которым отказали почки, в то время как изображал из себя садовника, — сказал он с некоторой долей сарказма. — А последнее время потому, что потратил столько часов на попытки найти вашу дочь.

Джо чувствовал себя виноватым.

— Ему следовало прежде всего заботиться о себе, — сказал он. — Он никому не поможет, если не сможет продолжать свое исследование.

Шеффер перебирал пальцами ручку на столе и заговорил лишь спустя какое-то время.

— Вы знаете, каково это — ставить нужды других людей выше своих собственных, мистер Донохью? — спросил он.

Джо нахмурился от такого колкого замечания.

— Да, я знаю, — сказал он со все возрастающим гневом. — Черт возьми, я был Софи хорошим отцом.

— Я в этом не сомневаюсь, простите меня, — Шеффер, казалось, вдруг пожалел о своих словах. — Я здесь немного перегнул палку, — запинаясь, продолжил он. — Просто Лукас Трауэлл — филантроп, который любил вашу дочь и вашу бывшую жену и который не позволял себе многого в жизни, поскольку слишком много заботился о других людях. Так что я сейчас нетерпимо отношусь к любой критике в его адрес. Тем более мне в затылок дышит Национальный институт здоровья: они ждут не дождутся, когда исследование ПРИ-5 перейдет на более высокий уровень.

— А вы можете это сделать? — спросил Джо, наклоняясь вперед. — Я хочу сказать, вы достаточно хорошо понимаете эту формулу и все остальное, чтобы провести исследование без Лукаса?