Огненные сердца

Оглавление

Дженна помолчала минуту, собираясь с мыслями, и быстро продолжала:

— После крушения нас осталось всего двое, и дедушка понимал, как я боюсь оказаться одна. Он спал с открытой дверью, чтобы услышать, если я позову. И когда мне снились страшные сны, он приходил и успокаивал меня, пока я не засыпала.

Ченс с болью думал о том, что Дженна осталась одна со своим горем в таком возрасте, когда еще не могла понять его. Сам он лишился отца в шестнадцать лет, и это было еще тяжелее.

Но еще больше взволновали его слова Дженны о Соломоне Ли — в ее описании он был чутким, добрым человеком. Дженна действительно не подозревала, что он один из злых духов в чудовищном доме.

Внезапно Ченс поднялся.

— Пойду к костру, надо подложить еще дров.

Дженна смотрела ему вслед, жалея, что в минуту горести открыла ему душу. Вначале он казался таким заинтересованным, почему же неожиданно ушел?

Дженна собрала вещи и пошла к костру. Ченс уже лежал на одеяле и курил, подложив руку под голову и скрестив ноги. На этот раз он не снял сапоги. Он смотрел в небо, но Дженна поняла, что Ченс отнюдь не любуется звездами. Ее появление отвлекло Ченса, и он стал наблюдать, как Дженна вешает мокрое полотенце и мочалку на ветку куста, а затем накрывается одеялом.

Дженна вновь почувствовала себя неловко, зная, что Ченс оглядывает ее тело, скрытое одеялом. Если бы она знала, что выражает его взгляд — одобрение или недовольство! Так или иначе этот взгляд смущал ее.

Ченс поднялся и подложил в костер еще несколько веток, хотя это было совсем необязательно. Бросив сигарету, он вдавил ее в землю носком сапога. Внезапно Дженну осенило: он ушел, едва она упомянула про дедушку. Ченс многое не мог ему простить.

— Почему бы вам не забыть о нем? — спросила она. — Так было бы проще. По крайней мере, мы смогли бы выспаться.

Ченс посмотрел на Дженну и заметил сердитые искры в ее голубых глазах.

— Забыть — о ком?

— Вы знаете о ком. — Дженна села. — О моем дедушке. Вас мучает ненависть к нему — мучает настолько, что иногда вы не можете даже видеть меня. Так или иначе вам придется привыкнуть ко мне, Ченс Кайлин, ведь мы будем рядом не менее полугода, каждый день. Каждую ночь. Мне жаль, если я останусь для вас только мучительным напоминанием о Соломоне Ли.

К удивлению Дженны, Ченс встал, шагнул через костер и пристально посмотрел на нее. У Дженны внутри все сжалось, едва Ченс опустился рядом на колени и властно поднял ее лицо рукой за подбородок.

— Да, вы мучаете меня, Дженна Ли, — подтвердил он. — Но знаете ли вы, почему и как?

Его зрачки расширились и почернели. Ченс смотрел на нее, как ястреб на мышь, поджидая только нужный момент, чтобы сожрать ее.

Дженна забыла о ночной прохладе, на нее накатил жар. Ее сердце бешено колотилось, она почти задыхалась. Ченс склонился ниже — так, что она ощущала его горячее дыхание с запахом табака только что выкуренной сигареты.

— Вы еще узнаете, как вы мучаете меня, — хрипло произнес Ченс, запуская пальцы в ее волосы. — Вы узнаете, почему вам следовало остаться в Кердалене…

Он стремительно закрыл ей рот губами. Эти твердые губы чудесным образом смягчились и обожгли Дженну влажным, настойчивым теплом. Осторожными движениями он заставил ее приоткрыть губы, впустить между ними его язык, стремящийся изведать сладкую глубину ее рта.

В порыве желания он уложил ее на одеяло и покрыл поцелуями ее лицо, шею и волосы, перебирая пальцами их спутанные пряди. Но Дженна не могла остановить его, вдруг понимая, что ждала этого прикосновения, хотела его с тех пор, как впервые увидела Ченса. Она скользнула руками по его телу, ощущая перекатывающиеся мускулы. Через тонкую ткань рубашки она чувствовала, как его сильное тело прижимается к ней, понимала, что его напрягшаяся мужская плоть стремится проникнуть в нее. Ченс яростно прижался к ней, и тело Дженны ответило на его бурное желание, не подчиняясь рассудку.

Словно по волшебству, пуговицы ее рубашки разошлись под его пальцами, и уже секунду спустя он был по другую сторону этого жалкого препятствия. Розовые бутоны ее сосков напряглись, выдавая желание. Он согрел горячими ласками ее белоснежные холмы. Короткий стон наслаждения вырвался у Дженны, но она подавила этот стон, подчиняясь голосу благоразумия. Она схватила Ченса за плечи и попыталась оттолкнуть его.

— Не надо, Ченс! Остановись! Так… так нельзя.

Казалось, он не слышал ее или предпочел не слышать. Его губы следовали за руками, покрывая ее грудь нежными поцелуями. Дженна запустила пальцы в его черные волосы и всем телом потянулась к нему. В этот момент он коснулся языком напрягшихся сосков, сомкнул губы и осторожно прикусил один из них, лишая Дженну последних сил, — она пыталась оттолкнуть его, но просто не могла отказать ему в том, чего он желал. Выпустив сосок, он принялся целовать ее грудь, шею, а затем спустился вниз, к ровной долине ее живота. Здесь поцелуи стали еще нежнее, и Дженна перестала сопротивляться.

Она понимала, что его следует остановить, но ее сила словно улетучилась в один миг. Ее будто увлекал за собой дьявол, не знающий ни стыда, ни гордости, только ошеломляющее желание удовлетворить жажду, сжигающую ее. Теперь Дженна поняла, почему Ченс заговорил о муках!

Она тихо застонала под его сладостными поцелуями, отвечая на них. Ченс нежно провел рукой по ее груди и вниз к бедрам, где тут же разгорелся неукротимый огонь.

— Я хочу тебя, Дженна, — настойчиво шептал он между поцелуями. — Разве ты не хочешь? Ответь…