Смерть Несущая

Оглавление

«Ну перестань. Что ты, в самом деле! Если твой эльф – идиот, то остальных-то по нему не равняй! Вон, глянь, как маг старается! Само дружелюбие», – усмехнулся Каа’Лим.

А я краем глаза, взглянула на Орэна. Маг стоял рядом с эльфом, но, в отличие от Лиама, улыбался тепло и по-отечески.

– Мара, – услышала я до боли знакомый голос в самом начале коридора, – слава великой богине, с тобой все в порядке, – глубоко вздохнул брат, подходя ко мне.

Не в силах взглянуть в глаза Киму, я потупилась. Сердце отбивало нестройный ритм, и мне казалось, что лучше бы я провалилась под землю или сгорела дотла в ту ночь, чем стояла сейчас вот так перед ним. Мне было страшно услышать от него, что он более не желает видеть меня, знать…

И тут я почувствовала это! Такой нежный, едва уловимый аромат. Он заполнил собой все окружающее пространство, вытесняя мой страх, презрение и отвращение Лиама, настороженность и доброжелательность Орэна. Так пахла любовь. И исходило это удивительное чувство от него, от моего брата. Оно грело и ласкало меня, отгораживая от всего мира, защищая. В тот момент я поняла: что бы ни случилось, у меня есть он, и это главное. Все остальное можно пережить.

Глава 12

Ким выдержал известие о моем происхождении весьма стоически, я бы даже сказала, на удивление легко. Он просто сказал, что это многое объясняет и теперь понятно, в кого я такая белобрысая. Подумав немного, добавил, что теперь мною можно будет припугивать особо назойливых поклонниц, да и вообще, свой демон в хозяйстве всегда пригодится. Конечно, он старался шутить, чтобы скрыть свои истинные чувства, только теперь меня было не столь легко обмануть.

Он переживал. Как сказал Каа’Лим, брата волновало, не отдалит ли нас подобное различие. После этих слов дэйурга мне пришлось поговорить с Кимом начистоту. Разговор наш сопровождался обильным слезоизлиянием с моей стороны и откровениями со стороны брата. Но результат устроил нас обоих. На маленьком семейном совете было принято решение, что все останется, как и прежде, и мы сделаем все возможное, чтобы сохранить семью.

Хотите – верьте, хотите – нет, но этот разговор нам очень здорово помог. Энаким наконец-то успокоился, да и я стала чувствовать себя куда уверенней.

Нами с Каа’Лимом было решено не говорить никому о том, к какому Дому я принадлежу. И думаю, это было правильно. Чем меньше знали окружающие, тем безопасней было для всех. Мой разум закрывал дэйург, так что об утечке информации волноваться не приходилось.

Но самое страшное испытание мне только предстояло. Лиамиэль уехал на следующий день после того памятного утра. Раньше мне казалось: даже если я ему и не нравлюсь, как девушка, то как к человеку он испытывает ко мне теплые чувства. Но после того, что произошло со мной, между нами будто стена выросла. Я чувствовала любое существо в доме, могла читать их эмоции словно открытую книгу. Лишь Лиам не позволил себе открыться ни на секунду за последние сутки, что провел в доме мага. Пережить подобное поведение эльфа и боль, что принес моему сердцу его отъезд, помог Каа’Лим.

С детства я привыкла делить беды с братом. Все, кроме любовных горестей. Оттого какое-то время они причиняли сильную боль, наполняя сердце тоской. Зато теперь, когда мы с Каа’Лимом стали настолько близки, я будто бы чувствовала, что он забирает какую-то толику моих страданий.

На севере говорят: хорошо, когда есть с кем разделить радость от прихода весны, но куда лучше, когда есть тот, кто пустит к себе перезимовать и встретить стужу. Таким существом стал для меня дэйург. Не знаю, что бы со мной было, если бы не его поддержка и участие.

Маг отнесся к отъезду эльфа спокойно, а вот Элфи устроил настоящую вечеринку по случаю отбытия «ушастого». Был торт, вино, даже музыкантов выписал из города, чтобы отметить сие событие. Правда, произошло это лишь спустя две недели после отъезда Лиама, и кроме самого Элфи больше особо никто не веселился.

В сердце моем и в душе воцарились ноющая боль и тоска, но время продолжало свой ход. Элфи пришлось вернуть мне часть гардероба, так как его «прелестница Айрин» перенесла сроки примерки. Хоть что-то хорошее! И свой семнадцатый день рождения я отмечала в старом платье, отчего была просто несказанно счастлива! Если можно так назвать появления скупой улыбки на лице.

«Прошло уже четыре месяца с тех пор, как Лиамиэль уехал от нас. Интересно, думает ли он обо мне? Наверное, нет. А вот я скучаю по нему, каждый день вспоминаю его. Даже те зверские тренировки, которые он устраивал нам, теперь кажутся лучшим временем в моей жизни», – размышляла я, подходя к поместью Орэна.

В это утро мы с дэйургом вышли на пробежку и усиленную тренировку за пределы поместья. С отъездом Лиама это стало практически каждодневным ритуалом. Только так удавалось хоть ненадолго выкинуть эльфа из головы. И потом, мои новые способности требовали выхода.

Со временем я стала замечать, что чем меньше у меня физическая нагрузка, тем более вспыльчивой я становлюсь. Потому помимо тренировок с братом я занималась отдельно. Старалась делать это с утра, так как после «перерождения» теперь спала всего три-четыре часа, а потом буквально вскакивала с постели. Сколько бы я ни пыталась поспать еще, мне это не удавалось, только голова начинала болеть. Каа’Лим говорил, что это нормально для новорожденного демона. Объяснял он это тем, что энергетический обмен еще слишком нестабилен. Мой организм вырабатывает и сохраняет энергию в избытке, потому необходимо ее скидывать. Причем не только физически, но и магически.