Лес за Гранью Мира (сборник)

• Предыдущая
• 39/288
• Следующая

Тогда заговорила девушка:

– Отец, мы легко можем ответить тебе на этот вопрос, но мне кажется, что вечером вокруг костра соберутся далеко не все из детей Медведя.

– Ты верно сказала, дева, – согласился старец, – у Медведя гораздо больше детей.

– В таком случае мы попросим вас разослать знаки сбора племён, и когда все встанут в Кольцо Судьбы, тогда мы и изложим вам наше дело, тогда и поступайте с нами так, как положено.

– Справедливые слова, – ответил старец. – Завтра до наступления полудня вы будете стоять в Кольце Судьбы в нашей долине и будете говорить с детьми Медведя.

Произнеся это, старец обратился к своим воинам и выкрикнул что-то на языке, которого путники не знали. К нему сразу же один за другим подбежали шестеро молодых мужчин, каждому из которых старец дал из своей сумы какую-то вещицу, а какую, Вальтер не смог разглядеть. Он понял только, что она была очень маленькой. Старец же сказал что-то каждому из гонцов, и те сразу бросились бежать в направлении, противоположном тому, откуда вошли в долину Вальтер и девушка. Вскоре бегуны скрылись в надвигающихся сумерках.

Старец повернулся к путникам и сказал:

– Мужчина и женщина! Кем бы вы ни были и что бы ни ожидало вас завтра, сегодня вы наши желанные гости. Ешьте же и пейте у нашего костра!

Все сели на траву вокруг тлеющих углей костра и ели творог и сыр, и пили в изобилии молоко, а когда пришла ночь, раздули огонь, чтобы стало светлее. Дикари разговаривали друг с другом, смеясь и дружелюбно жестикулируя, но к чужакам почти не обращались. В то же время враждебности они не проявляли, как опасались Вальтер с девушкой. Тогда же Вальтер отметил, что молодёжь обоего пола, казалось, не могла не следить за чужаками, и во взгляде юношей и девушек читалась нерешительность, а может, и страх.

В начале ночи старец поднялся и попросил путников идти за ним. Он привёл их в домик чуть больше остальных, стоящий в самой середине деревни, и дал знать, что тут они проведут остаток ночи. Он пожелал путникам спокойного сна, сказав, что здесь им нечего бояться до самого утра. Вальтер и девушка вошли внутрь и увидели постели из вереска. Они легли и поцеловали друг друга как брат и сестра, а снаружи их хижины, у самого порога, расположились четверо проворных вооружённых воинов, так что новопришедшие больше походили на пленных, а не на гостей.

Тогда Вальтер, не сдержавшись, сказал:

– Милая и дорогая моя подруга! Я много прошёл, считая с того самого дня, как увидел на пристани Лангтон-он-Хольма образы карлы, девы и дамы. Всё это время и все муки, что мне довелось претерпеть, стоят твоего поцелуя и доброго взгляда твоих глаз, но завтра, боюсь, мой путь в этом мире окончится, хотя я и отправлюсь дальше, чем до Лангтон-он-Хольма отсюда, и пусть Бог и все Его святые хранят тебя среди этого дикого народа в то время, как я покину тебя.

Девушка тихо и нежно рассмеялась:

– Мой друг, ты говорил мне такие скорбные речи для того, чтобы я тебя больше любила? Тогда у тебя ничего не вышло, потому что я уже не могу любить тебя больше, чем сейчас, а сейчас я люблю тебя всем сердцем, но прошу тебя: взбодрись, ведь нас ещё не разлучают, да и не разлучат никогда. Я не думаю, что мы умрём здесь завтра или когда-либо. Мы умрём много лет спустя, уже после того, как познаем всю радость жизни, а пока я желаю тебе доброй ночи, мой милый друг!

Глава XXVII
Утро среди медвежьего племени

Вальтер лёг и заснул. Он крепко спал и проснулся только ясным днём. Девушка стояла над ним. Она уже освежилась, сходив искупаться на реку. Солнечные лучи из открытой двери падали рядом с подушкой Вальтера как раз на её ступни. Юноша повернул голову, протянул руку и погладил их, а она всё стояла, улыбаясь ему. Тогда Вальтер поднялся, посмотрел на неё и сказал:

– Как же ты свежа и радостна этим утром! И в то же время… в то же время… как мне жаль, что ты одела себя в эти увядшие, поникшие наряды из листьев и цветов и стала теперь похожа скорее на спутницу акробата, выступающего на майских праздниках!

И он пристально и с сочувствием посмотрел на неё.

Девушка весело рассмеялась:

– И правда! Я думаю, что и прочие считают так же, – ведь там уже собирают хворост для жертвенного костра, и гореть на этом костре будем мы с тобой, если я не смогу исправить положение с помощью тех знаний, которые передала мне старуха и которые я постоянно пополняла в перерывах между побоями от моей госпожи, не так давно любимой тобой.

Глаза девушки блестели, когда она говорила, щёки горели, а ноги словно были готовы пуститься в пляс от радости, но Вальтер нахмурил брови: в его голове промелькнула мысль – неужели она выдаст им его, оставшись жить одна? Он опустил взгляд, но девушка сказала ему:

– Посмотри мне в глаза, мой друг, и скажи, видишь ли ты в них ложь? Я знаю твои мысли, я знаю их. Разве ты не понимаешь, что радость моя – от твоей любви да от того, что скоро наступит конец нашим бедам?

Вальтер поднял голову, и их взгляды встретились. Глаза девушки излучали любовь, и Вальтер уже готов был обнять её, но она отстранилась от юноши:

– Нет, пока ещё ты не должен прикасаться ко мне, мой друг, иначе эти люди могут увидеть нас и решить, что мы чересчур влюблены друг в друга, и тогда они не поверят тому, что я хочу рассказать им. Скоро полдень, и племя медведей уже стекается в долину. В Кольце Судьбы собралось много народа и куча хвороста готова для жертвенного огня – нас ли сожгут на нём или другую жертву? Я сейчас попрошу об одной услуге. Исполнение её будет лёгким для тебя: веди себя так, словно ты и вправду принадлежишь к божественному роду, не отступай и не показывай и признака трусости, что бы ни случилось. Всегда соглашайся с тем, что я скажу. И, наконец, ещё одна просьба, единственно трудная для тебя, хотя ты уже и делал ранее нечто подобное. Я прошу тебя смотреть на меня не глазами господина, не глазами влюблённого, а так, словно ты самый обыкновенный мой слуга.

• Предыдущая
• 39/288
• Следующая