Цивилизаtion

Оглавление

Я бросил все силы на выполнение этого плана, и уже через неделю появилась первая птица, сбитая новым способом. А через десять дней — первая лиса, убитая этим оружием. Добыча вроде лисы или зайца до сего момента была практически недоступна. К таким зверям нереально было подобраться ближе, чем на тридцать метров, а металка позволяла поражать цели на расстоянии до семидесяти метров. После убитой лисы Тыкто приказал четверым солдатам, которые плохо бегали на загонной охоте, приступить к обучению вместе с детьми. Все-таки Тыкто неплохо соображал и, я бы даже сказал, был способным менеджером.

Количество добываемых пернатых возросло. Я начал запекать их в глине — так было легче чистить перья, и пропекание стало более равномерным. Впервые за почти четыре недели пребывания здесь я сделал свой личный запас из нескольких зажаренных птиц. Но племя по-прежнему съедало все, что удавалось найти, поймать и подстрелить.

По моим подсчетам, оставалось два дня до Нового года, и ночи стали гораздо холоднее. Я еще раз промазал в своей хижине все щели и, после завешивания входа шкурой, в ней было вполне тепло. Проснувшись первого января, я хмуро поздравил себя вслух:

— С Новым годом, Гном! Надеюсь, что ты вернешься домой в наступившем году, а если нет, то не помрешь от какой-нибудь доисторической инфекции.

Выпить было нечего. Я чокнулся кулаком с каменной стеной и вышел на улицу. Перед входом уже смиренно стояла моя доисторическая тень в лице Тыкто.

Глава 7

Планов было много, но для их осуществления нужны свободные человеческие ресурсы. А мы все еще не могли выйти на уровень, когда племя тратит меньше восьмидесяти процентов времени на поиск пропитания.

Однажды, проходя в сторону плато через крапиву, я вдруг вспомнил детский мультфильм. Там девочка должна была сплести братьям-лебедям рубашки из этой жгучей травы. Это навело меня на мысль, что крапива является подходящим материалом для веревки. Изучив ее стволы, я понял, что их действительно покрывают довольно прочные волокна. Теперь осталось понять, как из всего этого сделать бечеву.

В нормальной жизни я очень любил логические загадки. Находить решение на первый взгляд невыполнимой задачи — это особый кайф. Азарт усиливается, когда знаешь, что задачка непременно имеет решение, и, например, твой не шибко смышленый коллега уже дошел до правильного ответа. Сейчас одной из таких головоломок для меня была веревка.

Я принес охапку стволов крапивы, очистил их от листьев и веточек и попробовал оторвать волокна. Но не тут то было! Они упирались, словно приклеенные, и рвались в самый неподходящий момент. Так что за день я сделал лишь небольшой пучок из ниток. Стало очевидно — выбранный путь не верен. Только что сорванная крапива была влажной, и, это сильно мешало. Разбросав растения около очага, я оставил их на солнце, и через пару дней попытался снова. Стало гораздо легче. Нити отслаивались от ствола, и кусочки сухого стебля осыпались. После нескольких часов мучений на ум пришло новое усовершенствование: волокна не обязательно отделять от стебля. Можно отделить стебель от волокон. Я разложил сухую крапиву на камне и принялся стучать по ней палкой. После такого обмолота получился солидный пучок, напоминающий грязный конский хвост с болтающимися на нем кусочками стеблей. Призвав на помощь несколько доисторических рук, я быстро добился подходящей чистоты продукта.

Для того, чтобы веревка получилась крепче, я начал плести волокна как косичку. Скорее, для простоты я закручивал нити пальцами, и только затем вплетал получавшийся шнурок в косу. Оказалось, это добавляло прочности. Когда волокна кончались, к ним подцеплялись новые, поэтому веревочка получалась достаточно однородной.

Уже через три дня я получил двухметровую косичку в полпальца толщиной. На удивление прочность была такая, что руками разорвать ее не сумел ни один воин из племени, включая здоровяка, которого я окрестил Быком. Выходило, что я могу делать веревки для любых целей. Даже если вдруг потребуется канат, переплетем три косички в одну большую косу, решил я.

Теперь надо было поставить процесс на поток. Четыре женщины и ребенок включились в сбор крапивы, обмолот и кручение нитей. В день получалось сделать около трех метров стандартной веревки, причем с наработкой опыта скорость производства все увеличивалась.

Мои гончары тем временем научились производить что-то вроде фляги, выковыривая глину палочкой из цельного куска. Затыкая горлышко деревянной пробкой, воины получили возможность брать с собой на охоту до трети литра воды.

Из мастерской выходили блюда, чашки, тарелки, большие и маленькие кувшины. Уровень мастерства, несмотря на отсутствие гончарного круга, неуклонно возрастал.

С появлением веревки эффективность охоты повысилась. Нет, лук я изобретать не стал. Его появление входило в мои планы, но явно не в ближайшие. На это могла уйти не одна неделя, а, вероятнее всего, месяцы. Основное применение веревки в охоте заключалось в помощи при ловле птиц. Петля, разложенная на земле, немного зерен, насыпанных на камне, и мальчик в засаде, — вот и весь секрет.

Добытых птиц стало еще больше, но главное, что наконец дала мне веревка, — это возможность ловить рыбу. Тонкий шпагатик, выдерживающий килограммов пять веса, крючок из отломанной косточки и наживка из мидии. Моя первая же рыбалка с утеса закончилась уловом в десяток рыб. Хорошо, что я взял запасные крючки и веревки: рыбалка остановилась именно потому, что весь инвентарь был испорчен.