XXI век не той эры (СИ)

Оглавление

И просидела бы ещё, если бы меня в таком виде не решил навестить вчерашний инопланетный бог.

— Замечательно, — вместо приветствия изрёк собакоголовый тип. — Всё случилось, как и было задумано. А ты не переживай, за тобой правда придут, — хмыкнул он.

— Какой поступок должен совершить Ульвар? Что вы там увидели в его будущем? — мрачно разглядывая потустороннего гостя, спросила я. Я пыталась почувствовать трепет и восторг от осознания близости легендарного могущественного существа, с которым мне выпал шанс побеседовать. Тщетно; кроме гадливого отвращения и жалости это существо не вызывало у меня никаких эмоций.

— Он умрёт, — спокойно и бесстрастно сообщил Симаргл. — Скоро. В бою, как ему и положено. Абсолют, вставший на свой путь, не может с него свернуть. А твоя дочь станет женой следующего Императора. Кровь асболюта абсолютов слишком разбавилась за века, и нужно добавить божественной крови.

— Ясно, — медленно и задумчиво кивнула я.

— Что, и ты так спокойно на это реагируешь? Не веришь? — ехидно ухмыльнулся он. Лицо стало почти человеческим, только зубы выпирали из пасти. — Напрасно, я не умею врать. Или тебе попросту плевать? Ты, наверное, просто ещё не осознала?

— И что я по-вашему должна делать? — со вздохом поинтересовалась я.

— Как — что? Плакать, умолять, — удивлённо пояснил тот, кто называл себя богом. — Угрожать убить себя. Я, собственно, поэтому сейчас здесь, чтобы не дать тебе это сделать.

— Знаете, мне поначалу вас стало жалко, когда вы про эту свою предопределённость говорили, — задумчиво пробормотала я. — А сейчас просто противно. Если вы все такие, то и поделом.

— Нежелание принимать неизбежное? Опять? Как глупо, — поморщился Симаргл.

— Нет ничего неизбежного. Есть только вероятное, — поморщилась я. — Уйдите, пожалуйста, пока я не наговорила вам гадостей. Вы не бог, и уж тем более — не мой бог.

— Глупая дочь поклонников распятого, — усмехнулся он, оставляя за собой последнее слово, и исчез.

А я вытянулась на полу, молча пялясь в потолок. У меня теперь была масса времени, чтобы проанализировать собственное положение, понять, чего я хочу, и что мне нужно сделать, чтобы этого добиться.

Очень не хватало ручки и какого-нибудь блокнота; обычно проще всё систематизировать на бумаге, чем в голове. Но это искупалось массой свободного времени, и каждую мысль можно было обдумывать очень долго.

Через некоторое время я устала лежать и, за неимением других развлечений, опять полезла плавать. В воде, кажется, мысли бежали бодрее, потому что когда я, намотав по ощущениям пару километров, совершенно обессиленная выбросилась на берег, жизненные постулаты в моей голове сформировались. Где-то рядом с примерным представлением о быте и нравах современных людей.

Нет, спасать мир от злобных эгоистов-богов я не собиралась. Всё-таки, это личное дело каждого, и кому-то, может быть, с ними живётся лучше. Но вот свою собственную жизнь я бы предпочла вывести из-под их юрисдикции.

Предложенную версию с самоубийством я даже в шутку не рассматривала. Потому что это вообще никому и ничем не поможет. Даже если всё будет именно так, как сказал этот неприятный тип.

Но в последнее категорически не верилось, даже несмотря на неприятное предчувствие. Или просто не хотелось верить? Но клятве трибуна Наказателя я доверяла, определённо, куда больше, чем словам мутного мутанта. Так что я постановила для себя ждать до победного конца, как заповедовал поэт Симонов в своём бессмертном стихотворении.

Долго я обдумывала и собственное отношение к Ульвару сыну Тора. И пришла только к одному выводу: мне будет плохо, если он действительно погибнет. Не так, чтобы с ним погиб и весь мой мир, но, определённо, я бы предпочла видеть его среди живых.

Это сложно было назвать любовью или мистическим озарением, связанным с обретением «второй половинки». Просто мой страх перед ним выгорел, а остальные страхи — остались. Рядом с могучим викингом мне вдруг стало очень уютно и спокойно, как за пресловутой каменной стеной. Не говоря уже о том, что нестерпимо хотелось утереть нос этим «богам». Пусть в малости, пусть только в этом, но я, похоже, начинала их тихо ненавидеть, и рада была бы любому их промаху.

А ещё очень хотелось, раз уж меня так внезапно и странно огорошили перспективой «маленького женского счастья», всем назло родить мальчика. Вот просто так, из обычной человеческой вредности. Я, конечно, в гадания не верю, но нагадала же мне когда-то подруга на «Таро» сына. Так почему не сбыться именно тому пророчеству, а не этому?

И ещё одна мысль мне не давала покоя. Пугала своей холодной и непривычной отрешённостью, но покидать отказывалась. Когда интерес Императрицы пропадёт, а копание в моей голове не принесёт желанного результата, я бы предпочла, чтобы жизнь мою прервал именно Ульвар. В том, что он сможет так поступить, я не усомнилась ни на секунду. Я мало знала о молчаливом викинге, но была уверена: рука его не дрогнет никогда, и нет в этой вселенной существа, которое он бы пожалел настолько, чтобы нарушить приказ. Это моё желание сложно было назвать романтичным или трогательным; мне просто казалось, что так будет честнее. Я понимала мотивы того же доброго и терпеливого ко мне Кичи Зелёное Перо или пожилого японца Исикавы, и была благодарна за их участие. Но было в таком их отношении что-то неуловимо гадкое, лицемерное; а сын Тора мне не врал. Никогда. И сейчас я была ему за это благодарна.

Переменчива всё-таки женская душа; ещё несколько дней назад я думала совсем иначе. А, попав со страшным трибуном Наказателем в действительно опасную ситуацию, я вдруг выяснила, что ему — едва ли не единственному в этом мире — я доверяю. И это было гораздо ценнее, чем гипотетическая любовь. В существование которой в том виде, в каком это показывают в романах, я никогда толком не верила.