Вне закона

Оглавление

В Ред-Роке есть одна гостиница, в которой мне уже довелось пожить, и есть нечто вроде постоялого двора, который предпочитают те, кто с лошадьми и, например, фургоном. Фургона у меня нет, но две лошади, моя гнедая и купленная серая, у меня имеются, так что направился я к постоялому двору. Ну или мотелю, наверное, потому что по компоновке это было как мотель — длинное, кишкой, здание, вроде облагороженного сарая, в него куча отдельных входов, каждый со ступенькой и коновязью. Внутри тесно и темновато, зато есть конюшня и даже платный уход за лошадьми. И сторож в будке сидит на входе, с ружьем.

Меня здесь не знали, слишком недолго я пробыл в этом городке после своего появления в… Проекте. Сейчас — оно и к лучшему. Спросил как с воровством в номерах — сказали что не воруют. Поверю, чего уж там, мне просто с винтовкой по городу гулять не хочется, она все же внимание малость привлекает. Хотя револьверами и ножами свой туалет нашпиговал уже привычно, по принципу «кашу маслом не испортишь». Пусть будет.

После даже небольшого Батлер-Крик этот городок показался совсем маленьким и довольно пустынным. Много здесь людей сезонных живет, вот они на сезоны свои и разъехались. Хорошо что я здесь не остался. Чем бы я здесь занимался? Деньги у меня тогда были, но… тут путь только в ранчеры, кажется. Гонял бы сейчас стада вниз по течению реки, до боен. Да нашел бы чем заниматься, я всегда нахожу, на самом деле.

Тутошняя Мэйн-стрит совсем маленькая и захолустная. И бордели тут поменьше наших, и салуны. Окраина освоенного мира, чего уж там, дальше только дикие поселения. Ну и совсем выше лагеря лесорубов, откуда тогда и шел с бревнами «Пол Баньян», подкинувший меня до этих мест.

«Пол Баньян», как оказалось, стоял у причала, а бригада растаскивала плоты на бревна, отправляя их на лесопилку. Не весь плот, как я понимаю, только одно его звено, а остальное буксир дальше потащит, до самого Доусона, наверное, да еще и в Батлер-Крик зайдет по пути, он всегда заходит. Лес всем нужен, везде строятся.

Ну что, карту я помню? Помню. Теперь надо искать такое место, которое под карту подходит. Должен быть причал, а рядом с ним лодочный сарай. Если спиной к реке стоять, то справа от причала должен быть склад. А если пойти мимо этого склада по дорожке, то будет дровяной сарай. И в нем искать.

Проблема в том, что за эти два года, что карта нарисована, тут и снести что-то могли, и построить, что вероятней, и расширить, и углубить, и надстроить… тут все течет, все изменяется, как говорил дедушка Экклезиаст. Ну или Соломон, кто там все это на самом деле написал.

Начнем с сараев. Таких тут штук пять вдоль реки, все с причалами. Изображая озабоченную деловитость на лице, прошел вдоль реки, подсознательно ожидая нападения или чего-то подобного, хотя логика подсказывала, что для этого пока рано, драматизма не будет. В кино все происходит в последний момент и из последних сил, так эмоции у зрителя гуще прут, пусть в этом и нет никакой логики, так ее и здесь нет.

Вот как, например, Шнобель мог вообще золото сюда дотащить и здесь его закопать? Да никак, никакой логике не поддается. Но зрителю это неважно, золото было спрятано и оно здесь. Кто принес, кто закопал — в кадре не мелькнет. Может вообще Сули. Или мой друг Хадсон. Или таинственный черный вертолет. Неважно. Это как «а давай из-за угла монстр!» А зачем? Да чтобы зритель подпрыгнул. Откуда монстр, зачем и почему — оно кому надо? А давай! А вот! А на!

Сколько там будет золота в мешках? Там может быть до тридцати килограмм, получается. Это все еще и уволочь надо. Хорошо хотя бы золото тяжелое, по объему не так много места займет. А рюкзак прочный я с собой прихватил, должен выдержать.

Вот, вроде, и лодочный сарай, и склад рядом, и дорожка вверх… под описание подходит. А как насчет дровяного сарая?

Дровяной должен быть ближе к разгрузке бревен, я думаю. Чей дровяной сарай? Торговца дровами, однозначно. Он лес сто пудов с выгрузки берет, не самому же рубить если сюда все возят? Значит дальше… надо место выгрузки обойти и топать по берегу. Я так думаю.

Чем ближе к «лесопильному» участку берега, тем сильней запах дерева, сырости, громче шум и стук, там работа кипит. Выше по берегу завывает лесопилка, попутно выбрасывая в небо клубы пара. Внимания на меня никто не обращает, не до меня, да и чего обращать? Что я, бревна воровать буду, или что? Товар такой что воров не опасаются.

Сколько «Пол Баньян» тут стоять будет? Да до завтра, наверное, последний плот быстро раскатывают. А что еще стоит в порту, к слову? Катер вон паровой, называется… как там написано? Ага, «Окунь», на русском. Встречал я его? Да так не помню, но это и неважно. Кто может на «Окуне» быть? Мамон со своими, например. Катер двухкаютный, какой я в Доусона рассматривал, можно и пожить на таком…

Может, поискать их в городе? Зайти в основные места, в салун там, в бордель, оглядеться. Я, правда, кроме Мамона и еще двоих в лицо никого не знаю, но двое — это не так уж и мало. Сколько у Мамона постоянного личного состава? С десяток, небось. Вероятность узнавания 0.2, получается. Не так уж и мало. Нет, ну это же жулики, они не будут сидеть взаперти на катере. я думаю, тем более, что катер выглядит пустовато… если это их катер. А он, на самом деле, скорее всего вообще не при делах.

Но посмотреть стоит, стоит.

«Висельники»? А что «висельники»? «Висельники» будут?

Не думаю. Они тут вроде как не по сценарию, золото-то Мамона… хотя они тоже боком задействовались. Что день грядущий нам готовит, мать его?

По деревянным мосткам я протолкался через зону разгрузки бревен и в конце прохода столкнулся с «форменом» местных тружеников, то есть с бригадиром — высоким худым седым мужиком, что-то писавшим карандашом на листке бумаги, притянутом к фанерке.