Оценить:
|
Путник: легенда о забывчивом попаданце
- Предыдущая
- 28/79
- Следующая
28
— Теперь понимаете о чем я?
— Круто, — принюхался Адька, — у этой картошки даже запах изменился.
— Абсолютно точная копия, — подтвердил хозяин бродячего корабля. — И, кстати, это не картошка. Название материнского растения — мандрагора.
— Значит, по своей воле они в чудищ не обращаются, — уточнил я, прокручивая в голове услышанное. — Получается, и в нашем случае, и тогда, во времена свержения Беато демонов кто-то создавал специально.
Илай медленно кивнул, подтверждая мою догадку:
— Именно так, молодой человек, именно так. И не просто кто-то, а мощный маг — не каждому по силам изменять форму.
— Кто-то из Управителей, — уточнил я напрямую. — Почему вы думаете, что это все-таки не Плего?
— Он воин и никогда не отличался особыми навыками в магии, тем более во времена, когда получил должность Великого Управителя.
— Да уж, — задумалась Азия, — слишком очевидно, чтобы это был он. Кто тогда, есть варианты?
— Есть, — грустно усмехнулся Илай. — Остальные шесть Управителей Совета — Гидра, Кира, Ольвион, Бенедикт, Фловеус и Лука.
— Не так уж и много, — искренне обрадовался Адька.
— От этого не легче, — не разделила его радости Азия. — Управители не показываются среди простого люда, приблизиться к ним — дело непростое, тем более — проверить каждого из шести.
— Все равно это лучше, чем если бы подозреваемых оказалась целая сотня, — запротестовал Адька.
Пока они спорили, я решил задать Илаю вопрос, который терзал меня уже несколько дней:
— Как бывший Управитель вы должны знать, как происходит процесс стирания памяти.
Фраза прозвучала слишком неожиданно и требовательно. Перед тем, как ответить, Илай смерил меня долгим удивленным взглядом.
— Есть определенная магия, с помощью которой воздействуют на мозг нов, во время того, как их трансформируют.
— Я не нов имел в виду. Людей.
— Людей? — в голосе бывшего Управителя прозвучало искреннее непонимание и удивление. — Первый раз о таком слышу.
— Путников — уточнил я.
— Путников? — вновь повторил мои слова Илай и тут же уверенно помотал головой. — Нет. Путникам никто и никогда не стирал память. Не припомню подобного.
— Вы ошибаетесь. Даже Плего в напутственной речи говорит, что путникам воспоминания ни к чему.
— Это была аллегория.
Я вгляделся в обезображенное лицо Илая, пытаясь понять, врет он, шутит или же говорит правду и всерьез, но в перекошенных смещенных чертах сложно было уловить что-то конкретное. Все же мне показалось, что в словах бывшего Управителя проскользнула насмешка. Подумав, он решил согласиться со мной:
— Кто знает, может у Плего свои методы наставления путников. Выходит, ты совсем не помнишь своего прошлого?
— Не помню, — подтвердил я, глядя в упор на Илая.
Искусственный глаз бывшего Управителя не мигая таращился на меня, живой, напротив, блуждал по стенам, избегая моего взгляда.
— Может оно и к лучшему, не знать того, что так крепко забыл? — спросил он, наконец, — ведь порой, узнав прошлое можно и не обрадоваться.
— Нет. Уж лучше знать наверняка, что бы там ни было. Догадки и терзания гораздо хуже, поверьте.
Пожалуй, в словах Илая был резон. Его последняя фраза прозвучала так проницательно, что даже мои решительные и однозначные мысли по поводу выяснения собственного прошлого покрылись зыбким налетом сомнения. Нет, сейчас для сомнений не место. Я поспешил перевести тему со своих личных проблем на общественные:
— Скажите, как бывший Управитель, кто конкретно из Совета по-вашему мог бы участвовать в заговоре?
— На вашем месте, молодой человек, я бы сначала подумал не кто, а зачем.
— Затем, чтобы выстроить новые дороги, создать новые Дома и…
— И? — подчеркнул мое замешательство Илая. — И что? Что с того?
— Деньги, власть — тот, кто владеет землей, тот живет безбедно.
— Недальновидно, молодой человек, — покачал головой мой собеседник. — В деньгах и власти Управители не слишком нуждаются. Никто не станет рисковать местом в Совете ради сомнительного да еще и столь трудозатратного заработка.
— Чего же по-вашему пытается добиться этот наш похититель людей?
— Не знаю, подумайте, — в живом глазу Илая промелькнула улыбка, искусственный же остался без эмоций. — Скорее всего, на кону стоит что-то из ряда вон выходящее, что-то действительно стоящее и важное.
— Единственное, что приходит мне сейчас на ум, это связь между сегодняшними событиями и теми, что произошли во время свержения Беато.
— И я, — произнесла молчавшая до этого Азия, — имею кое-какие соображения. Гонения на Управителя Беато начались не с его смелых исследований и экспериментов. Его свергли после того, как из сокровищницы Совета чуть не был похищен Камень Пути — единственный из Великих Артефактов Силы, который сохранился до наших дней.
— Это слухи. Похитить Камень Пути невозможно, — отрицательно покачал головой Илай, — прежде всего потому, что его невозможно найти.
— Странно, — насторожился я, как можно хранить артефакт, который и найти-то нельзя. Откуда известно, что он вообще существует?
— Из легенд, — невозмутимо ответил Илай, и я снова не смог понять, шутит он или говорит на полном серьезе. — Они гласят, что один из Великих Управителей былых времен отбил этот камень у Воинов Пути и спрятал в здании Совета. Камень невидим для людских глаз. Он начинает светиться, когда рядом с ним оказывается кто-то из Воинов Пути.
— Тогда все сходится. Находясь в Дурном Доме мы слышали, что Управитель-заговорщик отправил своих пешек ловить Перепадаля, видимо верит легендам, как и вы, — признался я.
- Предыдущая
- 28/79
- Следующая