Изобретатель

Оглавление

Прохором овладело естественное для человека любопытство.

– Но вы же… поздоровались?

Инопланетянке было трудно понять мысли представителя иной галактики.

– Что в этом плохого? Разве у вас, на Земле, незнакомые люди не желают друг другу здоровья, хорошего дня или доброго пути?

– Да… Но она назвала твоё, а ты её имя…

– Ах, вот что тебя удивило! Это обыкновенное дело техники. В блоках памяти каждого летающего аппарата есть информация о его пользователях. При приближении тарелки к тарелке, на экране выводится имя того, кто в ней находится. Как видишь, всё очень просто.

– Да, нелегко так сразу привыкнуть к подобной простоте! Выходит, у вас тут царит полное отсутствие скрытности и сплошная добропорядочность. Что ж, я всегда мечтал вникнуть в философию добродетели, увидеть среду её обитания. Посмотрим!

Весь Лепос состоял из конусообразных строений. В городе Алайи архитектура была иной.

– Дарг очень древний город, – рассказывала Алайа, показывая на здания, являющиеся историческими памятниками. – Видишь, вон тот замечательный дом с причудливой крышей? Там когда-то жил самый лучший повар нашего города. А там, в апельсиновом парке, возвышается памятник лучшему плотнику.

– У вас тоже растут цитрусовые?

– Если ты имеешь в виду очень сладкие фруктовые шары в форме солнца, то да!

– Удивительно! – воскликнул изобретатель. – Я думал, всё, что имеется у нас, произрастает только на Земле.

«Девушка» загадочно улыбнулась.

– А в наших учебниках истории написано, что это мы снабдили большинство галактик апельсинами.

Город Дарг был огромен, но его густонаселённость не давила, так как совсем не ощущалась. При наличии у каждого взрослого жителя многомиллионного города собственной летающей «чашки», в небе в пределах видимости наблюдалось не более десятка летательных объектов. Крытые многоярусные улочки между домами отчасти прятали под полупрозрачное стекло одиночных пешеходов.

– Где же весь ваш народ? – изумился Прохор.

– Как, где? Все жители на своих местах. Не бегать же им без дела туда-сюда! – ответила Алайа. – Кто на сборе урожая в крытом поле, кто в лесном массиве, кто на водопроводе, кто в лаборатории… Мало ли занятий может быть у дивиян?!

– Так, значит, вы всё-таки работаете?

– А как же, иначе?

– Я думал, за вас всё делают машины…

– Если бы за нас всё делали машины, какой бы был нам интерес жить? Жить должен сам человек, а не робот за него.

– И вас не утомляет принудительный труд?

– Кто сказал, что мы работаем принудительно?

– А разве нет?

– Конечно, нет! Тебе с твоим земным мировоззрением трудно понять такой порядок вещей, но все виды работ у нас добровольные.

– А за работу кто и чем платит?

– Кто нам должен чем-то платить? Мы же работаем сами на себя.

– Каждый сам на себя?

– Хм, – усмехнулась девушка. – Ты всё никак не можешь понять, что здесь не на Земле. Здесь ваших диких нравов нет, и никогда не было. И говоря «мы» я подразумеваю ни себя и свою семью отдельно от общества, а всё наше общество.

– А как же начальник Лепоса, который имеет право отдавать распоряжения?

– Эти распоряжения касаются только наведения порядка на нашей планете.

Клюев понял, что разговор их ведётся, как говорится, «на разных языках» и не стал больше задавать вопросов.

В числе других полупрозрачных строений параметрической формы находился и дом Алайи. Летающая «чашка» сбавила скорость. При её приближении к дому одна из стен автоматически ушла в сторону. «Божество, несущее хорошую погоду» и «вождь поющего племени» оказались внутри просторного коридора. Здесь «чашка» совсем остановилась. Вдоль всего коридора, испещрённого узкими проходными отводами в разные направления, располагались летательные аппараты жителей. «Припарковав» своё средство передвижения тут же у стены, плавно перетекающей в потолок, Алайа повлекла своего спутника в один из таких проходов. Действительно, в городе Дарг, как и на всей Дивии, не было ни одной настоящей двери! Проход в свою очередь имел свои, ещё более узкие, но совсем не тесные отводы, ведущие в разные комнаты. В комнату светло-зелёного нежно-матового цвета Алайа ввела Прохора Клюева.

Полупрозрачные стены местами были полностью бесцветны и пропускали не только свет, но и застенные пейзажи. Живые плодовые растения, в числе которых имелось и апельсиновое дерево, чьи белые цветы распространяли роскошный аромат, обитали здесь на правах равноправных хозяев. Кроме овального экрана на стене, пары кресел, миниатюрного одноногого столика и лежанки, утопающей в тени растений, иной мебели в комнате не было. У «окна» сидел пожилой угрюмый инопланетянин, похоже, хозяин этого уютного помещения. Несмотря на необычность предмета, на котором он сидел, Клюев сразу догадался, это была инвалидная коляска, только вместо колёс её удерживало и передвигало несколько ножек, параллельно стоящих друг к другу и перпендикулярно к полу.

– Здравствуй, отец! нежно произнесла «девушка».

Обернувшись на её голос, инопланетянин, собирающийся улыбнуться и поприветствовать свою ненаглядную дочь, вдруг испуганно вздрогнул. Его апельсинового оттенка лицо исказило удивление, смешанное с инстинктивным страхом. Тёмно синие, короткие, местами чернеющие волосы заметно встали дыбом.

– Дитя моё! наконец, воскликнул отец Алайи. Что я вижу рядом с тобой?! Ведь это… Землянин! Откуда он взялся на Дивии?.. И зачем он пришёл сюда?!

– Не волнуйся отец! Я знаю, сколько боли принесла тебе встреча с теми безумцами с планеты Земля. Ты сам мне рассказывал… И твои ноги… Но, этот человек учёный, он не такой как те люди. Я знаю… Он не болен безумием свойственным большинству жителей той страшной планеты. У него есть знания, которые могут поднять тебя на ноги. За этим он здесь.