Будь проклята Атлантида!

Оглавление

— Что-то слишком мудрено, — покачал головой Акеан.

— А вот смотри: в рабстве он возненавидел бронзу, которая сильного делает слабым, а слабого сильным. В слабых-то оказался он! Значит, убей бронзу!

— Но сейчас мощь вернулась к нему.

— И он хочет ее сохранить. Значит, нельзя дать тайну бронзы всем племенам. Поэтому сейчас лучше никому, чем всем! А потом, когда понадобится прижать непокорных, найдутся другие слова. — Майя наклонилась к собеседнику. — Бык послал тысячу кудлатых разорить главное гнездо знатоков.

ГЛАВА 11. ПОДВИГ

Чувствуя нетерпение хозяина, Бурый то и дело переходил в короткий галоп. Шестеро детей Лисы — рода самой Гезд — едва поспевали следом. Ору было радостно и тревожно. Завтра он увидит Иллу, дочь, расскажет Ферусу о решении Промеата.

— Старший! Впереди много воинов проехало, — окликнул Ора один из детей Лисы.

Мощенный плитами путь кончился. На пыльной дороге впереди тянулись свежие следы конских копыт.

В груди у Ора заскреблась беспокойная мышь: что за воины, куда едут? Выше по ущелью маленькое селение, где дом Тейи, а потом Долина Древа. Что там делать воинам?

Ор, спешившись, пощупал конский навоз. Чуть теплый!

— Скорее, Бурый! — бормотал он, взбираясь на коня. — Боюсь, это недобрые следы!

Время близилось к закату, когда гии нагнали бо-рейцев.

— Что ищете на этой тропе? — приветствовал их старший задней сотни.

— Говорят, тут в селе есть рабы из нашего рода.

— У-у! Наверху не простое село! — ухмыльнулся бореец. — Там живут самые зловредные из узкоглазых, те, что обучили медведей, придумали бронзу и горящую воду. Чурмат сказал, что они даже некоторых наших околдовали. Знаешь, тех, рогатых, что Промеат с собой привел.

— Как это околдовали?

— А вот так! Заставили себя охранять. Ничего! — Вождь подбросил и поймал копье. — Мы их быстро расколдуем. Езжайте и вы с нами! Наверное, ваши земляки в рабстве у этих колдунов.

В сумерках Севзовы каратели остановились у выхода из ущелья, где весной пасли скот пастухи из Внешнего Круга. Ор со своими гиями стал выше по склону, поодаль от борейских костров.

Едва стемнело, семеро гиев тихо повели коней в обход и выбрались на дорогу выше лагеря борейцев.

Назад уходили башни скал, на поворотах кусты цеплялись за одежду. Впереди показался синий от луны дом Тейи. Не слезая с коня, Ор забарабанил в дверь. Дом ответил гулкой пустотой. Значит, укрылись в Долине.

Странной жизнью жила Долина Древа. По утрам мудрые спускались к озеру; умывшись, шли к трапезной, потом принимались за привычные занятия. Но во время еды или работы руки людей вдруг замирали, глаза становились пустыми. Никто не знал, продолжать ли завещанное Цатлом, и кому достанутся знания, если вообще уцелеют? Через пол-луны после птицы, прилетевшей с вестью о бунте, к входу в Долину подошел отряд ибров. Стражи из Воинской Школы зажгли факелы у бурдюков с нефтью, поставили на стену корзины со змеями. Но от пришельцев подъехал к воротам атлант и сказал, что воины присланы охранять Древо. Знатоки постарше узнали Ина-да, бежавшего с Промеатом пятнадцать лет назад. Инад пожелал говорить с Хранителем Сокровенного.

К вечеру из ворот выбежали к кбрам рабы Внешнего Круга. Стражи на стене хмуро наблюдали встречу, прислушивались к веселому гомону в лагере дикарей. Фар в трапезной сказал, что Промеат собирается, одолев Срединную, приехать в Долину, говорить с бывшими собратьями. Знатоки затеяли по этому поводу бестолковый спор и разошлись по гротам, ничего не решив. А что они могли решить?

Илла, как и все, жила, не зная, чему верить, каким богам и о чем молиться; то ждала живого Ора, то вести о его гибели. А если он придет — победитель, покрытый кровью ее народа, как она встретит его?

Счастливая Тейя! У нее сын и муж самое злое время переживут в дальнем плавании. «Если переживут!» — вздыхала певица. Теперь уже она нашла приют в доме Иллы.

Стражи Долины прислушались: что за суета у диких — бегают дозорные, загораются факелы… Может быть, Хроан, разметав грязные орды, послал ладью славных копьеносцев на выручку своим знатокам?

От шалашей отделились двое и пошли к стене. Просить пощады?

— Эй! Идет Ор, ученик Феруса. Опустите луки — у нас нет оружия. — В свете факела глава стражей узнал гия. После недолгого спора его и Инада впустили внутрь.

В трапезной пахло горящим маслом. Знатоки слушали Ора.

— Их больше тысячи, и они полны ярости. Всем надо уйти отсюда до рассвета, — закончил он.

— Чем ты докажешь, что не надумал выманить нас, чтобы перерезать? — проскрипел Умгал, глава Сомневающихся.

— Ничем, — просто сказал Ор. — У меня на это нет ни времени, ни желания. Хочешь — останься и убедись. А кто верит, выходите к шалащам у стены.

Мы пройдем немного вниз и свернем к Двойному перевалу, чтобы избежать встречи с борейцами.

— Уйдем от этих — прирежут другие! — буркнул Умгал.

— Я уже сказал, можешь оставаться. Сейчас не до споров!

— Ах, ты хочешь, чтобы я остался? Тогда я иду!

— Умгал, Умгал! Ты все тот лее! — покачал головой Ор, и многие знатоки не удержались от улыбки. — А тебя, Ферус, я прошу уйти со мной на Канал. Промеат хочет завершить его.

— Неужели это возможно? — встрепенулся Ферус.

— Ор! — Ил л а отшатнулась, но тут же кинулась вперед и обхватила застывшего в дверях гия. — Ты жив!

Увидев его, она тут же забыла раздумья о муже — бунтаре и убийце. С ней был Ор — добрый, сильный, не способный на низость. Она пойдет с ним всюду, и его враги будут ее врагами.