Роза из клана Коршунов

Оглавление

100

— Времени не было, — впервые за всё их знакомство улыбнулся паренёк, лишний раз подтверждая, что поразительная живучесть Корсачей далеко не легенда приграничных гроллинов.

Чертакдич был бледен, как недавно выкопанный труп, и уже успел покрыться подозрительными красно-синими пятнами, которые поразительным образом сделали его грубоватое подростковое лицо суровым и до абсурдности серьёзным. Вид, конечно, портили густо покрасневшие уши и драная по вороту рубаха, но это было издержкой многочасовой маскировки. В остальном же парень совсем не походил на изуродованный труп, как был принят вначале и двоюродной сестрой, и удивлённым донельзя Наследником.

— Ты руной изнутри закрылся? — почти умилённо проворковала Каринка, повисая на худенькой, но уже очень волевой шее двоюродного брата, что, конечно же, было крайне неприемлемо для благородной дамы. — Как умудрился только? Они же нерукотворными должны быть…

— Там при отливе металл стёкся неудачно, когда дед ангину подхватил, — голос Ероша начал слегка подрагивать и приобрёл непривычные мягкие нотки тётушки Энали. — Мне же приказали тебе вещи собрать. Каринари, ты не злишься на меня?

Пришедшая в себя практически полностью, девушка лишь слегка улыбнулась и выпустила из объятий недальновидного искателя приключений. Она не могла ни злиться на Ероша, ни винить его за попытку побега из отчего дома ради поиска своего собственного, независящего ни от каких семейных предубеждений пути в жизни, полного опасностей приключений и непременно подвигов. Потому что молодому и отважному юноше, обладающему завидной силой воли и решительностью, его жизненный путь без подвигов не может представляться никаким образом. И хотя глаза двоюродного брата были незатейливого золотисто-карего цвета, в них читалось упорство Авераса Корсача, лучшего генерала Императора Ивижеца. Перед ней, согнувшись в три погибели, сидел не грозный и хищный лесной кот, но уже вполне подросший и начинающий матереть котёнок.

— Так это тоже колдун?! — с неподдельной детской искренностью образовался Наследник, помогая девушке подняться с земли и пристально осматривая необычную находку. — Это просто уму непостижимо! Месяц назад я ни за что бы не поверил, что в детских сказках про магию и чародеев есть хоть доля истины. А теперь оказывается, что в Империи всё это время были их целые кланы!

— Вы не совсем правы, — поспешила сбавить восторг любителя магических побасёнок Карина. — Не кланы, а два рода. И колдовством промышлял только один из них. Корсачи, насколько я знаю, предпочитали не афишировать свои дарования и способности, а посему и не слишком цеплялись за тайные знания и умения. Ерош, ты, наверное, очень проголодался?

Паренёк сначала, по-видимому, хотел отнекиваться и в высшей степени благородно оставить ужин сестре, только бессонная ночь за подготовкой побега и не менее прекрасный день в добровольном заточении уменьшили степень его благородства до прожиточного минимума. Будучи от природы и воспитания замкнутым и хмурым, Ерош ел молча, и ничем не выдавал своих планов и замыслов, только очень благоразумно кивал на замечания и фразы более словоохотливого Ларсареца, и бросал косые взгляды на двоюродную сестру. Девушка вяло разводила руками: выгнать Наследника из шатра, как, впрочем, и напомнить о нормах приличия она по тем же самым нормам не могла. Сам же мужчина, преисполненный сил и вдохновлённый знакомством со столь странным семейством идти спать к другим гроллинам не спешил.

— Как Вы предполагаете теперь оставаться неузнанным? — не по-детски серьёзно поинтересовался Ерош, голосом и пластикой принимая роль защитника и покровителя сестры, что было слегка забавно.

— Ну-у, — Ларсарец задумчиво запустил пальцы в растрёпанные волосы и тяжело выдохнул: — Я на всякий случай не брился последних дней пять. Может, совсем бороду отрастить и не узнают…

"Определённо, с ума сошла не только погода" — грустно подумала Каринаррия, глядя на столь безрассудных представителей рода человеческого.

О том, что каждая тайна когда-нибудь раскрывается

… большими тяжёлыми воланами сминалась обожжённая земля, подворачиваясь и трусливо избегая встречи с надвигающимся. Чёрные скривлённые скелеты некогда цветущего леса прорывали подвёрнутый дёрн и нашпиговывали его изнутри мёртвым частоколом. С треском разбегались молнии по земной тверди. На обломке скалы, отплюнутым краем, сидел тощий старик в изветшалых до плесени лохмотьях. Его бурая кожа, от старости обратившаяся подобием дубовой коры, была покрыта слоем сажи и пепла. Он опирался на длинный отполированный сук с бусинами и хрипло пел перед надвигающейся неизбежностью. "То твоя вина!" — злобно и отчаянно крикнул он в небесную пустоту грозовым тучам. Вода оскорблённо хлестнула по обломку холодной струёй…

Каринаррия Корсач распахнула глаза и порывисто поднялась, не желая иметь ничего общего с липким кошмаром. Лицо уродливого старика продолжало стоять перед глазами призрачной дымкой, но постепенно становилось легче. Лагерь медленно просыпался, заражаясь вялым рассветным гулом и словно нехотя вливаясь в свою размеренную жизнь. Слышались неразборчивые голоса людей, славивших своих чужих богов на собственном едва понятном языке, или поздравлявших друг друга с прекрасным утром, или просто разговаривающих. Понять, что конкретнее творилось за тяжёлыми полотнищами шатра, Каринка не могла, поскольку наречие вурлоков ей давалось с большим трудом. Девушка потёрла лицо руками и дала себе какое-то время свыкнуться с мыслью, что она в странном лагере и что вокруг вполне безопасно на первый взгляд, несмотря на внушительное количество, как ведунов, так и потенциальных тадо в округе. Это давалось тяжело, но мерзопакостный голос не спешил желать "отвратительного дня" и это внушало определённые надежды.