Тринадцатая (ЛП)

Оглавление

И опять же, почему я должна что-то доказывать ему?

Я склоняю голову, когда охранник ведет меня к креслу и толкает за него.

Он молча поднимает мою рубашку и наносит двадцать ударов по моей спине. Боль прожигает кожу, и каждый удар эхом разносится по комнате. Я не кричу: не дам им этого услышать. Я в очередной раз кусаю губу, и во рту опять ощущается привкус крови, слезы текут по моему лицу, когда удары подходят к концу. Моя спина горит огнем, и в груди появляется ненависть к Уильяму.

Я чувствую, что он наблюдает, даже если его здесь нет.

Глава 7.

Тринадцатая

Они оставили нас здесь на двадцать четыре часа. Через некоторое время приходит охранник и забирает Двенадцатую. Покинув нас всего около часа назад, она уже возвращается, на ее щеках румянец. Они тут же забирают Седьмую, и все понимают, что они отведут ее к Мастеру Уильяму. Я не знаю, чего он хочет, но, похоже, он пытается отыскать что-то в нас, девушках. Есть какая-то причина, по которой он собрал эту группу, хотя я и не вижу в нас достаточного сходства, чтобы понять, что это за причина.

Единственное, что есть у нас общего - это то, что все мы нежные и мягкие люди. Есть что-то хрупкое внутри каждой из нас.

Хотя я полностью уверена, что теперь Мастер Уильям изменил свое мнение обо мне. Просто не представляю, как он мог его не изменить. Я единственная, кто осмелился дерзить ему и из-за этого я была наказана. Все это напоминает какую-то дурную шутку, обернувшуюся теперь следами ударов на моей спине, ноющими в ответ. Я чувствую боль, голод и усталость. Они не кормили нас после того, как отправили сюда, даже воды не дали. Моя спина прижата к стене, и при каждом движении боль жжет меня. Я уже на грани, но ни за что не дам слабину перед другими девушками.

Четырьмя часами позже я сдаюсь.

Мое сердце разрывается, когда я начинаю рыдать. Я в ярости на себя за то, что мне не хватает сил. Моя спина очень сильно болит. Я не могу сдерживать слёзы в данный момент, потому что мне действительно становится невмоготу терпеть боль. Мне нужна помощь. Я просто хочу выбраться отсюда.

Я стараюсь, чтобы мои рыдания были тихими, но вскоре они становятся громкими и шумными. Остальные смотрят на меня, без возможности что-либо сделать. Да и что они могут сделать? Они, как и я, не могут двигаться, чтобы хотя бы подойти и помочь мне, а их слова явно не помогут. Ими не унять мою боль.

Я рыдаю около часа, прежде чем кто-то входит. Мне кажется это начальник охраны - Джордж. Он проходит, и за ним следуют еще четыре охранника. Каждый из них хватает одну из девушек, и, не сковывая их, выводят. Джордж поворачивается ко мне, наклоняется, и делает со мной то же самое. Он выводит меня из комнаты, и мои ноги двигаются только потому, что я прилагаю все усилия - я вымотана.

Жду, что Джордж проводит меня в мою комнату, но нет. Он ведет меня к Мастеру Уильяму. Я начинаю рыдать еще больше.

— Не ведите меня туда, — плачу я.

Он ведь даже не знает меня, твердил голос в моей голове. Постучав три раза в дверь Мастера Уильяма, он поворачивается ко мне и надевает повязку на глаза.

— Господи! — завопила я, пока мой голос не задрожал. — Хотя бы дайте мне его видеть.

Он открывает дверь и пихает меня внутрь, тем самым продвигая на два шага вперед. Две руки немедля хватают мои. Я знаю, это Уильям. Я съеживаюсь и пытаюсь высвободиться из его захвата, но он слишком силен. Он заводит меня вглубь комнаты и из-за повязки все становится еще темнее. Секунды две он возится над чем-то, затем толкает меня в живот на что-то, чего я не могу увидеть.

— Нет, — хныкаю я. — Пожалуйста.

Он продолжает толкать меня, пока мои ослабевшие колени не сгибаются. Я чувствую, как моё тело прижимается к чему-то похожему на стол, несмотря на то, что лицо уперлось в мягкую подушку. Я поворачиваю голову в сторону, по щеке скатывается слеза, и чувствую, как прихожу в бешенство. Руки Уильяма на моей рубашке, и он медленно стягивает её с меня. Чувствую, как та сдирается с моей мокрой, истерзанной кожи и вскрикиваю от боли.

Он собирается меня бить?

Как только я подумала об этом, то сразу попыталась резко вывернуться и слезть с кровати. Он удерживает меня за плечи и беззвучно бормочет:

— Веди себя тихо, frumusețe.

Теперь я знаю, что это означает: он назвал меня красавицей. Я роняю голову в изнеможении, моё тело погружается в матрас. Я больше не могу бороться. Я просто не могу больше заставлять своё тело сопротивляться ему. Его руки на мне, кончиками пальцев он осматривает мою израненную кожу. Я взвизгиваю от его обжигающих прикосновений. Он снова меня успокаивает, затем слышу некий шум, прежде чем его пальцы снова возвращаются, только на сей раз покрытые прохладным бальзамом. Мгновенное облегчение, дрожь проходит по всему телу. Его пальцы продолжают двигаться по моей коже, пока она не становится холодной и полностью покрытой мазью, тогда он опускает рубашку и поднимает меня.

В очередной раз я оказываюсь сидящей у него на коленях, обвитая его руками. Скорее всего, это какая-то проверка на доверие, но только я все никак не пойму, почему он хочет, чтобы я ему доверилась? Похоже это важно для него. У меня накопилась дюжина вопросов, но я знаю, что он не ответит ни на один из них. Мастер Уильям отвечает только на те вопросы, на которые сам пожелает, а если и отвечает, то всегда говорит загадками. Словно стремится вогнать нас в этот порочный круг, в котором мы перестаем даже пытаться задавать вопросы.

— Чего вы хотите от нас? — так или иначе я решила попробовать. Он ладонью поглаживает мою руку. — Пожалуйста, — умоляю его я. — Ну, ответь хоть что-то.