Тринадцатая (ЛП)

Оглавление

— Уведи ее сейчас же, Джордж.

— Как ты можешь? — кричу я, пока Джордж тянет меня из комнаты. — Как ты можешь?

Он не отвечает мне, и мое сердце разбивается. Он наказывает меня. Я думала, мы разделили что-то особенное; думала, что у нас было что-то, что выходит за рамки того, каким он был со всеми, но я ошибалась. Когда дело доходит до черного и белого, для него я до сих пор просто номер.

Пустой бессмысленный номер.

***

Тринадцатая

Здесь внизу так темно, а теперь к тому же настала ночь, и дом окутала тишина. Я не слышу ничего, кроме своего дыхания. Он оставил меня здесь. Он просто отправил меня сюда, не дав шанса объясниться. Уильям был зол; я понимаю это. Если бы он выслушал меня, то понял бы все правильно. Я знаю, что открылась Бену на мгновение, но чего он ожидал? Он причиняет мне боль, у него секреты от меня, он наказывает меня.

Я закрываю глаза, пытаясь уснуть, но безуспешно. Не могу погрузиться в сон, поскольку прикована к этой стене. Если бы я сделала что-то не так, то признала бы это и извинилась, но я ничего не сделала. И вот к чему все привело. Я разговаривала с другом; ненадолго позволила себе выпустить боль - это не преступление. Не хочу плакать из-за этого. Не могу. Эмоции переполняют меня, и слёзы лишь нанесут еще больший урон. Я свешиваю голову и в итоге засыпаю.

Глава 29.

Уильям

Я ходил по комнате, мою грудь разрывало от гнева. Если бы я был честным с самим собой, то признал бы, что это больше, чем обида. Я чувствовал себя обманутым. Она дала Бенджамину часть себя. Она впустила его; позволила ему обнять себя. Я упорно трудился над этим доверием. Упорно трудился, чтобы показать ей, что хорошие люди должны быть вознаграждены, а плохие — наказаны. А он просто вошел в комнату, и она дала ему все это?

Больно.

Я запустил пальцы в волосы, рыча. Я сделал правильно, наказав ее. Правильно. Она должна понять, что я единственный человек, к которому она может обратиться. Она должна понять, что я могу стать для нее всем. Она открыла себя чужому и позволила ему помочь, а мне нет. Это мой дом; она знает, как сильно я оберегаю девочек. Ее. Она не имела никакого права...

Тело напряглось. Разум закипел.

Я падаю на колени, сжимая голову. Она не имела никакого права на что? Иметь друга? Выразить свою внутреннюю боль? Я наказал ее за чувства. Кто станет так поступать?

Я не прав. Знаю. Я использую что угодно, чтобы убедить себя, что я не я. Пытаюсь быть тем, кем никогда не был — хулиганом. Я оставил ее там, не думая о ее чувствах, меня заботили только мои. Я вскочил на ноги, сердце бешено колотилось. Я оставил ее. Совершил ошибку.

Осознавая все, выбежал из комнаты.

***

Тринадцатая

Я ощущаю чужие руки на своих, они меня не удерживают. Скидываю их. Сонно моргаю и вздыхаю, я знаю, кто находится рядом. Он пришел за мной. Что-то разрастается в моей груди; я не знаю, что это такое, но оно сильное. Чувствую его быстрые шаги, а затем, как он бежит по коридору. Стараюсь посмотреть на него, но свет слишком яркий, он слепит меня, когда я пытаюсь открыть глаза.

— Уильям? — шепчу я.

— Мне очень жаль, Эмелин, — бормочет он.

Он несет меня в ванну и мягко опускает на пол. Я слышу звук бегущей воды и, наконец, концентрирую свое зрение достаточно для того, чтобы увидеть, как он сидит на краю ванны, просто глядя на воду. Он стыдится самого себя, я вижу это по его выражению лица. Его челюсть напряжена, кулаки сжаты, тело неподвижно. Я заставляю себя встать на колени и ползу к нему.

Я кладу руку на его ногу, и он вздрагивает.

Не знаю, что ему сказать, потому что мне слишком больно. Мне больно от того, что он так легко оттолкнул меня, но в то же время меня переполняет эмоциями от того, что он вернулся ко мне. Он остановил свое наказание; пошел против того единственного, что знает, потому что осознал, что поступил неправильно. Это то, что для такого человека, как Уильям, сделать нелегко.

— Все хорошо, — шепчу я.

— Я совершил ошибку, — говорит он, его голос безжизненный.

— Я тоже.

Он поворачивается ко мне, выражение его лица свирепо.

— Ты доверилась кому-то, ты имеешь полное право так поступать. Я не имел права наказывать тебя за это.

— Ты совершил всего одну ошибку, Уильям.

— Я облажался! — кричит он, сжимая голову. — Я должен был что-то сделать, и я ошибся.

Я встаю на колени, чтобы дотянуться до его лица.

— Ты не ошибся.

Он смотрит на меня сверху вниз, поглаживая пальцем мою щеку.

— Мне жаль.

Я приподнимаюсь, прижимаясь губами к его губам. Он издает сдавленный стон и кладет руки по обе стороны от моего лица, углубляя поцелуй. Уильям отступает и выключает воду, поднимая мою футболку и стягивая ее с меня через голову. Я не сопротивляюсь. Знаю, что он нуждается в этом. Чем больше я думаю об этом, тем больше понимаю, что это нужно и мне.

Мои штаны следующие, затем он опускает нас в теплую, сладко пахнущую воду.

Тепло окружает меня, и я невольно стону, поскольку боль покидает тело. Уильям сажает меня впереди, и разглаживает теплую ткань по моей коже, потирая ею вверх и вниз. Я стону от восторга и закрываю глаза, наслаждаясь моментом. Он моет мою спину, а затем перемещается к моей шее и скользит вперед к моей груди. Уильям делает мне массаж, втирая душистое мыло с ванилью мне в кожу. Я поворачиваюсь к нему, встречаясь с ним взглядом.

— Пожалуйста, возьми меня.

Он качает головой, продолжая мыть и ласкать меня.