Опытный соблазнитель

Оглавление

Письмо было написано от руки, в некоторых местах перо цепляло бумагу, едва не прорывая ее насквозь.

«Я, Найджел Сильвестр…»

Он признался во всем, без извинений и сожалений. Признался, что брал деньги со счетов зарубежных филиалов для своих личных операций. Все его рискованные вложения оказались неудачными, и он не смог покрыть недостачу, просто вернув деньги. Он понял – расследование Томасо Марчетти в Милане приведет его к тюремному заключению. Решив спасти себя любой ценой, Найджел намеренно повел следствие по ложному пути, чтобы представить своего бывшего друга как виновника. Он был уверен – на суде сфабрикованные им доказательства приведут к обвинению Марчетти. Но тот умер в тюрьме. Факты так и не были проверены…

Но теперь Найджел признавал – его бывший друг был неповинен в приписываемых ему преступлениях.

За этим следовали подпись и дата. Все.

Дочитав, Мадди вздохнула и вернула письмо Андреа.

– Ваш отец был его другом, – сказала она. – Тем не менее Найджел и слова не упомянул о том, что сожалеет о его смерти.

– Письмо было написано под давлением, а не по доброй воле. Он хотел только одного – чтобы я перестал публиковать материалы, которые у меня были.

– Когда… когда он узнал об этом?

Андреа пожал плечами:

– Не знаю.

– Не знаете? – Мадди горько усмехнулась. – Клянусь, это было тогда, когда вы поняли – он и пальцем не шевельнет, чтобы вытащить меня отсюда. И вы решили на него надавить.

– Это уже не так важно. Главное – он признался и мой отец оправдан. Вот что важно!

– И что вы будете делать дальше? – спросила Мадди. – У вас теперь есть его признание. Вы можете его использовать.

– Его признание нам было нужно только в качестве компенсации, – сказал Андреа. – Как и то, что он отказался от звания пэра – высокой чести, предложенной ему. Для Сильвестра этого наказания достаточно. А теперь… теперь мне осталось исполнить волю моей матери.

Он подошел к камину и, разорвав письмо, бросил его в огонь.

– О боже… – пробормотала Мадди. – Что ты сделал?! Ты сошел с ума? Ты уничтожил самую ценную улику!

– Но как он об этом узнает? – спросил Андреа. – Если только ты ему не расскажешь.

– Правосудие должно свершиться, – медленно проговорила она и вздохнула. – Я понимаю теперь, что имела в виду графиня. – Она помолчала. – Да… сегодня был большой день. Я думаю, мне нужно немного отдохнуть.

– Как хочешь. – Он прошел через комнату и открыл для нее дверь. – Дорогу помнишь или мне послать за Луизой?

– Не нужно. Теперь, наверное, я бы могла найти все твои потайные двери. Если бы мне это понадобилось.

– Точнее, те, которые ты уже успела увидеть. – Его улыбка была быстрой и вежливой. – За это время, – добавил он.

Мадди кивнула, ответив на его улыбку и, повернувшись, пошла к двери, чувствуя, как у нее дрожат руки.

Войдя в свою комнату, она бросилась ничком на кровать и уткнулась лицом в подушку.

«Что же мне теперь делать? О боже, что мне делать? – думала она. – Когда он был врагом, сомнений не оставалось. Да и смотрел он на меня по-человечески».

Нет! Он смотрел на нее как на женщину. Она почувствовала это в самый первый день и ответила… Сначала невольно, а потом и вполне осознанно, пытаясь смягчить опасную ситуацию.

По крайней мере, до сегодняшнего дня…

Она застонала, утопив стон в подушке.

– Нельзя, нельзя было позволить случиться такому, – шептала она, словно пытаясь умилостивить невидимые злобные силы. – Мне нужно было поверить ему, когда он сказал – все кончено. Нужно было уехать с этим отвратительным Симпсоном.

Потому что ничего – ничего не могло быть хуже неопределенности, в которой она теперь оказалась.

* * *

Когда Мадди открыла глаза, в комнате еще было светло, но в ванной уже горел свет и шумела вода. Через некоторое время в дверях появилась Луиза.

– Пора, синьора, – сказала она по-итальянски, показывая на часы. – Я помогу вам одеться.

Мадди покачала головой:

– Нет, спасибо. Я сама выберу.

Луиза кивнула и вышла из комнаты, оставив Мадди наедине с ее задачей.

Сон определенно пошел ей на пользу. Теперь она могла более трезво смотреть на вещи, чем пару часов назад. «Последний бросок, – сказала она себе. – Или пан – или пропал».

В ванной на стеклянной полочке над раковиной стояло несколько баночек. Открыв и понюхав каждую, Мадди выбрала с запахом гвоздики и вылила полный колпачок в горячую воду. После мытья она воспользовалась подходящим лосьоном для тела.

Черное платье с квадратным вырезом – вот что будет ее выбором.

Она расчесала волосы щеткой, оставив их свободно падать на плечи. Потом слегка подкрасила ресницы и подчеркнула изгиб губ своим любимым коралловым блеском.

В этот раз никто за ней не пришел. Что, вероятно, должно было подчеркнуть ее статус гостьи, а не заключенной. Она сама проделала весь путь по коридору, подошла к стене и нащупала потайную панель – стена бесшумно отодвинулась в сторону.

Андреа стоял возле камина, глядя на огонь.

Мадди сделала глубокий вдох.

– Вот видишь, – сказала она, улыбаясь, – мне удалось справиться с дверью.

Он обернулся и застыл как завороженный.

– Мои комплименты. – Он не вернул ей улыбку. – Думаю, ты будешь рада услышать – забронирован билет на завтрашний рейс в Лондон. До обеда ты соберешь вещи, а потом Камилло отвезет тебя в Геную.

Ее не мог обмануть его официальный тон. Она видела вспышку в его глазах и невольное движение кадыка и знала – реакция на ее одежду – или скорее на некоторый ее недостаток – все же была.